Когда Карлос Паломино появился на сцене бокса, в его внешности можно было увидеть лёгкий поклон стилю и моде начала 70-х. Паломино с его мохнатыми локонами и висячими усами уместнее смотрелся бы верхом на лошади в составе банды мародёрствующих бандитов Эли Уоллаха в «Великолепной семерке», нежели с зашнурованными на руках перчатками в квадрате ринга. Тем не менее, этот амбициозный боец смог проявить себя как на ринге, так и за его пределами о чём рассказал в предлагаемом Вашему вниманию интервью.
Карлос, Вы родом из Мексики?
Верно. Я родом из Сан-Луис-де-Колорадо в Соноре. Мы переехали севернее, когда мне было около десяти и в конце концов поселились в Калифорнии. В то время в семье было четверо детей, а в итоге нас стало одиннадцать.
В 60-е и 70-е годы Лос-Анджелес был настоящим центром боевых искусств. Вас тянуло к боксу?
Вовсе нет. Папа был большим фанатом бокса и когда он собирался с некоторыми из своих приятелей, они начинали сводить нас - детей друг с другом. Они одевали на нас перчатки и нам приходилось драться, чтобы их развлечь. Но меня это не интересовало, я увлекался бейсболом и мечтал играть в высшей лиге. На самом деле, когда я был подростком, то играл в AAA ball в Тихуане. Но потом папа позвонил мне и сказал, что пора возвращаться домой.
Что случилось?
(смеясь) Не что иное как уведомление от Selective Service. Меня призвали на службу.
О! Вот и всё с бейсболом. Вы начали заниматься боксом в то время?
В какой-то степени. Мой старший брат как раз возвращался из армии, а я собирался туда и он посоветовал мне привести себя в форму перед тем, как идти на службу, что по его словам должно было облегчить мне прохождение базовой подготовки. Итак, я начал ходить в зал, бить по мешку, прыгать на скакалке. Один из тренеров спросил смогу ли я поспарринговать с его бойцом. Я отказался, сказав что просто пришёл привести себя в форму. Его боец был опытным и тренировался, чтобы защищать свой титул в «Золотых перчатках». Тренер настойчиво просил меня провести с ним три раунда спарринга, и я наконец согласился.
Как всё прошло?
Что ж (смеётся), должно быть, у меня всё получилось, потому что к концу 3-го раунда неожиданно для меня все тренеры в зале набросились на меня, уговаривая, чтобы я боксировал для них. Я бы сказал, за исключением одного - один тренер ко мне не подходил. Я отказал всем, сказав, что готовлюсь в армию, не более того. Когда я готов был уйти, наконец, ко мне подошел послнюедний тренер и сказал, что в зал приходит боец, который завершает службу и сможет дать мне несколько дельных советов. Я подумал, что это было бы здорово и он предложил позвонить мне, когда парень появится. Этим тренером, был Ноэ Круз, который в дальнейшем оставался со мной на протяжении всей моей карьеры.
Кто был бойцом о котором шла речь?
Армандо Мунис. Ноу позвал меня, когда он появился, я пришёл и Мандо сказал мне, что если я буду серьёзен в занятиях боксом, он позвонит Пэту Наппи из американской программы любительского бокса и даст мне рекомендацию, чтобы я смог боксировать для армии США. Вышло так, что этим я и занимался на протяжении всей своей службы.
Как продвигались Ваши занятия боксом на военной службе?
Я выиграл чемпионат Форта Худ, чемпионат 4-й армии и Всеармейский чемпионат. Всеармейский титул позволил мне участвовать в отборе к Панамериканским играм 1971 года, который я выиграл и национальном турнире AAU 1972 года, который я тоже выиграл, победив Шугар Рэя Силза в финале. Я должен сказать, что хотя я выиграл отбор к Панамериканским играм 1971 года мне не разрешили участвовать соревнованиях, так как я родился в Мексике. И вы не поверите - мне не сказали об этом, пока я не вышел с ринга после победы в финале отбора.
Это немного иронично, не правда ли? Вы ведь служили в армии США.
Согласен. Был один боец из Пуэрто-Рико, которому разрешили выступать за сборную США, потому что сказали, что это Содружество. Но что я мог сделать?
Как чемпион AAU в 1972 году вы были квалифицированы для участия в олимпийском отборе 1972 года, правильно?
Верно. Я проиграл Питу Ранзани в испытаниях, но надеялся, что я смогу стать запасным, но вместо меня взяли парня из Техаса Бубба Бушеме, и я снова остался в стороне. Нужно помнить, что в любителях всё было очень политизировано.
Вы стали профессионалом в 72-м, когда у Вас закончился срок службы. Вы поступили в колледж примерно в это время?
Первое занятие у меня состоялось в сентябре, примерно во время моего первого профессионального поединка. Я начал обучение по специальности «Физическое воспитание», но потом сменил её на «Администрирование отдыха». «Физическое воспитание» было похоже на спортивную медицину: нужно было изучать каждую кость тела. Я не спал до трёх часов утра, а потом папа будил меня в пять утра для тренировок. Это убивало меня. В конце концов я поступил в университет штата Калифорния, где получил степень.
С кем Вы стали профессионалом?
Джеки МакКой и, конечно же, Ноэ Круз. Они были со-менеджерами и со-тренерами. Мы пошли к Джеки, чтобы узнать, будет ли он работать со мной. Я сказал ему, что я чемпион AAU, но он не был впечатлён. Он сказал, что это ничего не значит в профессионалах, но он всё равно посмотрел на меня, и пригласил на тренировочный сбор, где Мандо Рамос готовился защищать свой титул в лёгком весе против Чанго Кармоны. Джеки устроил мне спарринги с Мандо.
Ого! Как всё прошло?
(смеётся) Ну, я пошёл прямо на него, он отталкивал и отталкивал меня, а я шёл и шёл на него. В этом лагере я кое-чему научился, например, узнал, что Мандо не любил много работать - он в большей степени пытался произвести впечатление на Джеки.
Вы были удивлены тем, что произошло с Рамосом в его бою против Кармоны?
Вовсе нет. Я расскажу вам историю, о которой мало кто знает. В ночь своего профессионального дебюта я вышел на ринг в Olympic Auditorium с Джеки и Ноэ в углу. Внезапно Джеки получает сообщение о чём-то и говорит нам, что ему нужно уйти. Это мой первый профессиональный бой и я без Джеки. Я выиграл, но знаете где он был? Вызволял пьяного Мандо из полицейского управления. И это была ночь перед его боем против Кармоны. Неудивительно, что Кармона его буквально разорвал.
В то время у МакКоя была впечатляющая команда. С кем ещё Вы работали?
Что ж, в самом начале Джеки усадил меня и рассказал мне о моей карьере. В моих первых нескольких поединках я никого не побеждал досрочно, просто выигрывал по очкам и Джеки считал, что во мне слишком много любительщины. Он сказал, что мне нужно уехать из Вестминстера и отправиться в настоящий спортзал, например, Hoover Street Gym. Ему также не нравилось то, что я учился в колледже, так как он полагал, что я не выкладываюсь на все 100%, поэтому я согласился отправиться в зал на Hoover Street. Когда я вошёл в это место, присутствовавшие едва ли не кричали: «Новое мясо!». Но я многому научился в спаррингах с Родольфо Гонсалесом.
Между Вами и Гонсалесом было много общего. Вы оба были очень сильны физически в ринге. Было ли это чертой бойцов Джеки МакКоя?
Ну, может быть. Свою физическую форму я приписываю Ноэ Крузу. Ноэ был крупным мужчиной и после тренировок он выходил на ринг и наваливался на меня, толкал меня, пихал, пока я пытался справляться с этим. Что касается работы по корпусу, Родольфо Гонсалес был потрясающим боксёром. Он наносил жёсткие удары по корпусу и было действительно удивительно, что он мог делать на ближней дистанции. Я был крупнее - он был лишь легковесом, но я чувствовал его удары. Полагаю, я понемногу учился у него.
Вы не имели поражений в одиннадцати боях к моменту, когда сразились с Энди Прайсом в Колизее Сан-Диего. Об этом бое известно очень мало. Как он прошёл?
Знаешь, я уговаривал Джеки устроить мне хороший бой. До тех пор я получал только 80 долларов за бой и мне были нужны деньги. Итак, когда он сказал мне, что за бой с Прайсом заплатят 1200 долларов, я недвусмысленно сказал, чтобы он устроил мне бой. Что до самого поединка, это была чёртова война! Это было близко и я думал, что заполучил его в 10-м раунде, но он поймал меня, и, хотя я не упал, моя перчатка коснулась канваса и этого оказалось достаточно чтобы принести ему победу раздельным решением судей.
Правда ли, что промоутер Олимпийского боксерского клуба Эйлин Итон не относилась хорошо к бойцам, сражавшимся за промоутеров соперников?
О да (смеётся), она сказала Джеки перед боем в Сан-Диего: «Если он проиграет, мы не сможем его использовать!». Прошло около восьми месяцев, прежде чем она устроила мне ещё один бой. Она сказала мне, что ждёт от своих бойцов верности. Но я просто пытался заработать на жизнь.
Вы вернулись в нужное русло - выиграли три боя подряд перед тем, как сразиться со всё ещё очень опасным Зовеком Барахасом. Расскажи об этом поединке.
О, чувак, он был очень сложным противником. Я планировал боксировать с ним в том бою, но во время взвешивания он разозлил меня, указав на меня большим пальцем в сторону прессы, сказав, что собирается нокаутировать меня. Вместо того чтобы боксировать я дрался с ним и это стало войной. Но, как и в бою с Прайсом, он поймал меня флеш-нокдауном и заработал ничью по итогам 10 раундов.
У Вас был немедленный матч-реванш. Что Вы сделали по-другому в этот раз?
Я сделал именно то, что должен был сделать в первом бою. Я боксировал с ним, подстроился и остановил в 9-м раунде.
У Вас было ещё три победы над соперниками низкого уровня, прежде чем Вы сразились с одним из десяти лучших контендеров. Расскажи о своём бое с Хедгемоном Льюисом.
Я видел второй бой Льюиса с Наполесом и подумал, что знаю лучший способ сражаться с ним. Я хотел подавить его прессингом и считал, что справился с ним, но судьи объявили ничью.
Это было в ноябре 1975 года. Вы оставались активны и в июне 1976 года оказались в Empire Pool в Лондоне в противоположном углу от чемпиона мира в полусреднем весе Джона Х.Стрейси, защищавшего свой титул. Насколько Вы были удивлены, имея в послужном списке только Барахаса и Льюиса получить бой за титул чемпиона мира?
Что ж, я объясню, как это произошло. Видите ли, бой против Льюиса был настолько близким и захватывающим, что был организован немедленный реванш, который должен был состояться через шесть недель. Тем временем Льюис получил вызов сразиться с новым чемпионом Стрейси за титул. Льюиса хотели освободить от реванша, но Итон стояла твёрдо. Она сказала: «Нет, у нас есть контракт». Наконец, английский промоутер Микки Дафф позвонил ей и спросил, что нужно сделать, чтобы бой состоялся. Эйлин сказала, что он должен будет заплатить мне 2000 долларов и предоставить следующий титульный бой.
Расскажите о подготовке к бою за титул?
Что ж, Льюис был остановлен в 10-м раунде боя со Стрейси, поэтому мы поговорили с Хедгом о том, что он думает о нём и он сказал, что Стрейси очень силён, и утомил его в бою. Я не беспокоился о силе Стрейси, но я зачастую уставал в боях, поэтому я поговорил с тренером по лыжным гонкам штата Лонг-Бич, который пригласил меня побегать со своей командой. Ну, я бегал с армейских времен (смеётся) в армейских ботинках. Когда я пришёл бегать, он посмотрел на меня и спросил: «Что это?». Он подарил мне подходящую обувь и объяснил, что мои лёгкие не расширяются должным образом, из-за чего я начинаю задыхаться. И это стало новым аспектом в моей подготовке.
Расскажите, как развивался бой со Стрейси.
Всё было так, как сказал Хедгемон Льюис, он был очень силён. Но я сразу начал работать над его корпусом и почувствовал, как он слабеет по мере боя, пока я не остановил его в 12-м раунде, став новым чемпионом.
Каково это - оказаться коронованным чемпионом?
О, это было невероятное чувство, но немного разочаровывало то, что это не освещалось в американской прессе. Хотя один парень всё-таки зашёл ко мне в раздевалку, чтобы меня поздравить. Это был Ларри Мерчант, он освещал Уимблдон и случайно пришёл на бой. Не думаю, что кто-то ожидал от меня победы.
В январе 77-го вы впервые боксировали против старого друга и коллеги Армандо Муниса. Западное побережье предвкушало этот поединок. Поэтому было удивительно, что бой прошёл на Olympic Auditorium, а не где-то вроде спортивной арены Лос-Анджелеса.
Я понимаю, что вы имеете в виду, и сам не знаю причины. На арене было заполнено 10400 мест, и, по слухам, ещё 10 400 человек снаружи не смогли попасть внутрь.
Расскажите о бое.
Знаешь, когда я только начинал, Мандо вышибал из меня дерьмо в спаррингах. Но я стал совершеннее. Теперь я был более обучен, и знал, что делать. Конечно, он быстро начал, доставил мне проблем в первом раунде и контролировал первую половину боя. Затем я начал перехватывать инициативу. Джеки сказал мне перед началом 15-го раунда, что это жеребьевка. И действительно, бой был равным на картах официальных лиц. Победитель последнего раунда выигрывал бой и мне удалось остановить Мандо в последнем раунде. Это была война.
Ваша вторая защита титула застала вас на «Уэмбли», когда вы защищались от топового контендера Дэйва Грина. Было ли это частью договорных обязательств перед Микки Даффом?
На самом деле у Микки было два варианта после того, как я выиграл титул и он ждал победы как Армандо Муниса и Дэйва Грина. Он был у ринга на моём поединке с Мунисом.
Расскажите о своём бое с Грином.
Дэйв Грин был очень хорошим бойцом. Примерно в 10-м раунде, я думаю, Дэйв поймал меня, и я могу честно сказать, что это был единственный раз в моей карьере, когда я действительно испытал боль. Я оказался внизу, но сразу поднялся. Но когда он поймал меня, мои глаза затуманились и я не знаю, как продержался. В следующем раунде я поймал его ударом, от которого у него закрылся глаз и я не думаю, что он видел тот левый хук, который нокаутировал его.
Вы провели ещё четыре защиты титула, прежде чем снова защищаться от Армандо Муниса. Хотя Вы легко выиграли, порой вы казались неуверенным. Вас сдерживало уважение к его удару?
Нет, случилось так, что где-то в 4 или 5 раунде, я повредил левую руку. Я не сказал Джеки об этом, пока бой не закончился. Возможно, это выглядело так, будто я был осторожен, но я просто старался не выдать себя, потому что он оставался опасен.
В конце 1978 года у Вас был запланирован реванш с Грином в Монте-Карло. Почему этот бой не состоялся?
После боя с Мунисом моя рука была в гипсе шесть месяцев. К тому времени, как я выздоровел, WBC не санкционировали бой. Мне сказали, что я обязан защищаться от претендента №1, которым являлся Вилфредо Бенитес и Пуэрто-Рико выиграл торги. Я настолько заржавел, что попросил Джеки устроить мне 10-раундовый бой без титула на кону, но WBC не позволили этого опасаясь, что будет другая травма.
В январе 1979-го Вы потеряли титул чемпиона мира в восьмой защите в поединке против Бенитеса. Расскажите об этом бое.
Знаете, я смотрел этот бой несколько раз и считаю, что выиграл его. Я дрался с ним как чемпион. Но он получил победу раздельным решением судей в своём родном городе. Он обещал мне реванш, но WBC запретили немедленные реванши. Тем не менее, я считал, что к марту или апрелю у меня состоится реванш, но затем он подписал контракт на бой с Шугар Рэем Леонардом за 1 000 000 долларов.
У Вас был ещё один значимый бой. Расскажите о поединке в Мэдисон Сквер Гарден против Роберто Дюрана.
Изначально этот бой был запланирован на 12 раундов, но затем продолжительность была сокращена до 10. Я ничего не могу отнять у Дюрана. Он превзошёл меня засчёт своей скорости.
Вам было всего 30, и Вы всё ещё были в обойме. Чем был вызван внезапный уход в отставку?
Я всегда говорил, что уйду в 30 лет. Этот бой стал концом для меня. Я некоторое время думал заняться актёрским мастерством и решил попробовать.
Думаю, первая пара фильмов, в которых я вас помню - небольшие роли в «Белой тени» и «Марчиано».
(смеётся) Знаете, актёром, сыгравшим Марчиано, был Тони Лобьянко. Он вошёл в мою раздевалку перед боем с Дюраном и когда я сказал ему, что хочу заняться этим делом, он сказал, что даст мне роль в фильме. Я играл что-то вроде официанта. Думаю, я подал ему пива.
Как у Вас складывались дела в кино?
Я был очень востребован. Я снялся в порядка 20 фильмах. Часть - небольшие фильмы, некоторые - крупные студийные фильмы, например Geronimo. Я проходил прослушивания к сериалам, а также участвовал в документальном проекте под названием «Паломино».
В 1997 году в невероятном возрасте 47 лет Вы шокирующе вернулись на ринг в своей первоначальной весовой категории. Как это произошло?
В 1997 году скончался мой отец. Он был упрямым старым мексиканцем, который не хотел идти к врачу и рак простаты взял над ним верх. Последние полгода он жил дома и мы ухаживали за ним. Он был суров со мной, но это всегда подталкивало меня вперёд. Что ж, однажды я оказался у зала Вестминстер и вошел. Джеки и Ноу все еще были там и Джерри Кутзи, бывший чемпион в тяжёлом весе, планировал возвращение. Гектор Камачо находился там, готовясь к бою с Роберто Дюраном и он попросил меня поспарринговать. Так что, чёрт возьми я вышел и провёл три раунда с Камачо. Джеки сказал мне после сеанса, что если бы ему пришлось судить этот бой, я бы выиграл. Камачо тоже сказал, что это были лучшие три раунда, в которых он когда-либо дрался. Это было жуткое ощущение - я почти чувствовал присутствие отца. Это было хорошее чувство и я решил попробовать, когда пара молодых промоутеров сделали мне предложение.
Каким было это предложение?
Ну, самым большим гонораром в моей карьере были 450 000 долларов за бой с Бенитесом и 250 000 долларов за бой с Дюраном. Итак, эти двое приходят и предлагают мне пакет из четырёх боёв общей стоимостью 1 000 000 долларов. Я заработал по 25000 долларов за бой и после третьего поединка сказал им, что кто-то будет должен мне около 925000 долларов после четвёртого боя (смеётся). И это был последний раз, когда я их видел.
Вы выиграли четыре боя подряд в этом потрясающем камбэке, прежде чем показали очень надёжное выступление против боксёра из первой десятки рейтинга Вильфредо Риверы. Стал ли этот бой тем, что нужно было, чтобы остановиться?
Меня предостерегали от этого боя. Боб Арум сказал мне: «Карлос, он причинит тебе проблемы со здоровьем». Но я до сих пор считаю, что выиграл тот бой. Я явно выиграл последние три раунда и полагаю, что сделал достаточно, чтобы получить победу. Но, да, после этого боя я покончил с боксом.
Джеки МакКоя однажды спросили, кто лучший боец, которым он когда-либо руководил. Возможно, не желая обидеть кого-либо он сказал: «Ну ... моим самым успешным проектом являлся Карлос Паломино».
(смеётся) Мы все знали, что Джеки питает слабость к Мандо Рамосу. Он был его любимцем. Он и Мандо были вместе с самого детства. Мандо причинял ему кучу головной боли, но когда Джеки заболел раком, я приходил к нему и приходил Мандо, глаза Джеки загорались и мы все вместе посмеивались. Это шло ему на пользу.
Карлос, чем ещё Вы занимались по окончании карьеры?
Помимо актёрского мастерства, я работал неполный рабочий день в некоммерческой ветеранской организации под названием Chicana Service Action Center. Помимо прочего, мы оказывали помощь жертвам домашнего насилия.
Последний вопрос. Был ли несостоявшийся бой, о котором Вы сожалеете?
Только один. Я хотел объединительный бой с чемпионом WBA Пипино Куэвасом. Джеки говорил с Эйлин о том, что это должно было произойти после боя с Бенитесом. Я надеялся на сборы в несколько миллионов долларов. Конечно, после потери титула с поражением Бенитесу переговоры так и не начались. Но думаю, мы бы распродали арену Колизей в Лос-Анжелесе.