Image: University of Central Queensland
Несмотря на достаточно высокий риск получения черепно-мозговой травмы в боксе, Джонни Фамечон закончил свою карьеру боксёра невредимым. Но позже автомобильная авария привела к тому, что бывший чемпион мира оказался парализован и был вынужден провести ещё один бой, вероятно наиболее важный поединок в своей жизни - преодоление пагубных последствий полученных травм. Далее Вы узнаете о том, как нетрадиционная терапия открыла для экс-чемпиона путь к выздоровлению.
Австралиец Джонни Фамечон являлся чемпионом мира в полулёгком весе в 1960-е годы, то время, которое он помнит и характеризует как «сложное» и «незабываемое». С 56 победами в послужном списке он по праву считался самым быстрым и умелым боксёром Австралии. Фамечон был успешен на международной арене, где в число побеждённых им бойцов вошли такие довольно известные чемпионы как Файтинг Харада и Хосе Легра.
После поражения в 1970 году от рук Висенте Сальдевара, Фамечон прекратил выступления. Но волею судьбы этот бой не оказался для него последним.
В 1991 году бывший чемпион оказался сбит гоночной машиной. Фамечон получил серьёзные повреждения головного мозга, а затем перенес инсульт. Левая сторона его тела оказалась парализована.
«Он снова стал маленьким ребенком», - вспоминает тот период Гленис Фамечон, жена Джонни и его давняя спутница.
После нескольких месяцев реабилитации в Сиднее и Мельбурне врачи сообщили Фамечонам плохую новость - по их мнению Джонни было не суждено встать на ноги.
«Мы оба вышли оттуда плача», - вспоминает Гленис. «И Джон сказал: «Я не собираюсь оставаться таким навсегда».
В 1993 году Гленис и Джонни познакомились с Рагнаром Пурье, экспертом по каратэ Годзю, у которого были радикальные идеи о том, как движение и пластичность мозга могли бы помочь улучшить состояние Джонни.
«Я провёл три часа с Джонни и Гленис во время этой первой встречи, и я не мог поверить, насколько он ограничен в артикуляции и как ему сложно разговаривать», - вспоминает Рагнар Пурье.
Рагнар Пурье и Джонни Фамечон во время реабилитационных процедур. Image: University of Central Queensland
Пурье, который считал, что обучение каратэ Годзю создало новые связи в его собственном мозгу, увидел потенциал в Джонни и захотел ему помочь.
«Рагнар прилетал из Джелонга во Франкстон каждую субботу в течение многих лет и он работал с Джоном, заставляя его двигать руками в воздухе и сжимать мячи», - вспоминает Гленис.
Пурье полагал, что движение является ключом к улучшению состояния Джона.
«Он перенёс инсульт после несчастного случая. Это серьёзно сказалось на левой стороне его тела, а кисть его левой руки сжалась в кулак. Постепенно, медленно и осторожно я разжал её. Я связал его левую руку со своей левой рукой и начал медленно манипулировать руками. Целью было движение, движение и ещё раз движение, много движения».
Левая рука Джонни первоначально была обездвижена. Image: University of Central Queensland
Пурье обнаружил, что хотя перемещение тела Джонни являлось полезным, именно когда Джонни сам стал инициировать движение, начали происходить наиболее серьёзные изменения.
«На мой взгляд, и у меня этому не было никаких доказательств, движение создавало больше нейронных связей. Я двигал левой рукой Джона и его левой кистью, я разговаривал с ним и он пытался поговорить со мной. Это было тем, что я называл разговорными наблюдениями. Я сказал: «Ну, Джон, двигай правой рукой одновременно с движениями левой руки», и он сумел это делать».
Пурье построил свою терапию на этом процессе движения, каждый раз наращивая сложность упражнений.
«По прошествии нескольких недель после того, как я возвращалась домой с работы, мы выполняли упражнения, которые Рагнар давал на конкретную неделю, а затем на следующей неделе он увеличивал их количество изменял некоторые, делал их сложнее», - вспоминает Гленис. «Это было очень сложно, но можно было увидеть, как мозг Джонни заработал активнее. После первой недели я увидела изменения. Я сказала себе: «Джонни стал намного сильнее».
Рагнар помогает Джонни в ходе терапии. Image: University of Central Queensland
Гленис начала видеть явные изменения в поведении и способностях Джонни.
«Мозг Джона как-будто пробудился. Его речь всё ещё была очень невнятной, а подбородок лежал на груди. Я и не надеялась, что у него хватит сил снова поднять подбородок, но Рагнар справился и с этим».
И неожиданно голос Джона окреп. Это было потрясающе. Джонни становился всё более активным, он уже сам ползал на руках и коленях, пока снова не стал ходить.
«Настал момент, когда Джон по-настоящему побежал», - говорит Пурье. «Джон, с моей поддержкой и подстраховкой, побежал к Гленис, мы побежали вместе, он побежал в её объятия, мы обнялись все вместе, мы смеялись, плакали и прыгали одновременно».
Гленис и Джонни Фамечон. Image: University of Central Queensland.
«Это стало лучшим моментом моей жизни», - говорит Фамечон.
Сегодня, спустя почти два десятилетия после аварии Джонни, Пурье близок к завершению своей докторской диссертации над которой работает в Центральном университете Квинсленда. Диссертация Пурье на основе его успеха терапии Фамечона включает исследование вопроса использования движения в качестве терапии при приобретенной травме головного мозга.
«Мы обнаружили, что происходят широкомасштабные глиальные и нейронные передачи. Цель терапии состоит в том, чтобы как можно больше загрузить мозг работой, чтобы создать богатую, плотную, глубокую и очень сложную связь».
Пурье говорит, что эта связь позволяет нейронным и электрическим передачам течь, создавая силу, которая вызывает когнитивные изменения и потенциал движения.
«Результаты исследований ясно указывают на то, что требуются сложная деятельность, новые упражнения и большое количество движения», - говорит он. «До того, как я начал с ним работать, на протяжении 14 месяцев Джон проходил физиотерапию и гидротерапию, но на самом деле, он регрессировал».
Пурье отмечает, что без квалификации и опыта в области нейробиологии его решение поощрять усложнение движения Джонни являлось «интуитивным».
Фамечон и Пурье. Image: University of Central Queensland
«Я добавлял как можно больше движения, чтобы создать как можно больше неврологических стимуляций, что, по моей гипотезе, могло бы привести к расширению физического потенциала», - рассказывает Пурье. «Чем более усложнялись движения, тем явственнее мы начинали видеть, что физическое состояние Джона изменяется. Его мышление стало быстрее, и он начал чувствовать себя лучше в результате этого. Исследования показывают, что после того, как допамин и серотонин начинают поступать, человек чувствует себя лучше, что влияет на префронтальную кору головного мозга и одновременно усиливает процессы мышления».
По мнению Пурье помимо многолетней лечебной физкультуры, экстраординарное выздоровление Джонни стало результатом самодисциплины бывшего чемпиона, его мотивации и готовности много трудиться.
«Он все еще чемпион. Джон был готов работать со мной, он - человек, направлявший терапию, которая позволила мне помочь ему добиться успеха».
Гленис, которая постоянно находилась рядом с Джонни после аварии, описывает выздоровление своего мужа как чудо.
«Наша жизнь стала почти нормальной. Некоторые ограничения остаются, но Джон полон жизни. Люди любят видеть его, он общается со всеми, чего он не мог делать раньше».
Джонни добавляет.
«Я чувствую себя очень хорошо», - говорит бывший чемпион. «Я рад, что могу ходить, общаться и делать то, чего раньше не мог».