2 сентября 1995 года на стадионе Уэмбли британец Фрэнк Бруно воплотил в жизнь свою мечту. Всегда интересно узнать о событии от тех, кто был к нему наиболее близок. В представляемой вашему вниманию статье приводятся слова тех, кто был ближе всего к действию, когда Фрэнк Бруно, наконец завоевал титул чемпиона мира в тяжелом весе.
В столь опасном виде спорта как бокс, где бойцы с самым отважным сердцем порой гнутся и ломаются, хорошие истории, столь же вдохновляющие, как история Фрэнка Бруно, редки. Британский боксёр, мускулистый обыкновенный человек, звезда пантомимы и всеобщий любимец, вопреки всему завершил свой долгий и мучительный путь и стал чемпионом мира в тяжёлом весе.
Башни-близнецы стадиона Уэмбли не видели ничего подобного с тех пор, как Англия победила 4:2 в финальном матче чемпионата мира 1966 года. На этот раз гостем и безусловным злодеем истории была не немецкая футбольная команда, а непредсказуемый, пугающе стойкий и опасный американец по имени Оливер МакКолл. Британские фанаты видели его раньше. Они стали свидетелями того, как он был эмоционален, когда пробирался на ринг, чтобы нокаутировать непобеждённого чемпиона WBC Леннокса Льюиса. Всё в тот вечер, от эмоций МакКолла до развязки поединка, было по-настоящему шокирующим.
Ранее Льюис остановил Бруно за семь раундов. Это поражение от соотечественника - третье поражение Бруно в попытке завоевать вожделенный титул, казалось, означало конец амбициям «Большого Фрэнка». В 1986 году Тим Уизерспун остановил Бруно в 11 раунде. Три года спустя Майк Тайсон нокаутировал его в пятом раунде. А затем в 1993 году ему нанёс поражение Льюис. И, казалось, что после каждого поражения люди всё больше и больше влюблялись в лондонца, но 33-летний Бруно, полностью поглощённый амбициями, устал от того, что его обожают за неудачи. Успех против МакКолла был для него единственным выходом из этого порочного круга.
«Я совершенно не похож на того бойца, который дрался с Уизерспуном», - уверял Бруно, когда бой приближался. «Я на 210 процентов другой. Я более решительный и позитивный. Я повзрослел и стал более сосредоточенным. Я стал лучше концентрироваться ... Честно говоря, тот Уизерспун не продержится со мной трёх раундов сегодня вечером. Я был очень неопытен. Я никогда не боялся. Я боюсь только Всевышнего, ротвейлера, питбультерьера или человека с ружьем».
МакКолл не принёс с собой ружья. Его главным оружием были свойственные ему неуравновешенность и нестабильность психики. Это делало МакКолла опасным, но, одновременно, делало его тем, кого можно было победить. В 31 проведённом поединке он проиграл пять раз, но каждое поражение было решениями судей и МакКолл был ни с одним из них не согласен. После своей ошеломляющей победы над Льюисом американец в 12 раундах перебоксировал великого, но стареющего Ларри Холмса. В этом поединке чемпион WBC не впечатлил и ходили слухи (никто не осмеливался озвучивать их слишком громко), о том, что МакКолл, всё ещё гордившийся победой над Льюисом, недооценивает Бруно.
«Я не был слишком самоуверенным», - рассказывает менеджер МакКолла Джимми Адамс. «Я знал, как этот бой много значил для Фрэнка Бруно. А Бруно был чертовски крутым панчером. У него был не лучший подбородок в мире, и мы знали, что если доберёмся до него, у него будут проблемы, но панчер всегда остаётся панчером. Возможно, Оливер был немного самоуверен - он только что одноударно победил Леннокса Льюиса и готовился провернуть то же самое снова. Но Оливер упорно тренировался и он не недооценивал Бруно. Мы знали, что это был последний шанс Бруно выиграть титул, что он настроен и не готов подвести своих поклонников».
Ветеран тренерского цеха Джордж Фрэнсис - поистине блестящий тренер и человек, понимал, что его тяжеловес находится в лучшей форме в своей жизни. За четыре года до своего 70-летия Фрэнсис, который разорвал связи с такими бойцами, как Генри Маске, чтобы сосредоточить все своё внимание на Фрэнке, с которым он работал с 1986 года, поднявшись по карьерной лестнице, прежде чем стать его главным тренером.
«Я был тренером 40 лет и думаю, что Фрэнк значительно улучшился», - высказался Фрэнсис за неделю до организованного Фрэнком Уорреном поединка. «Он (Бруно) осмысливает то, что делает каждую ночь, и, если он совершает ошибку, то исправляет её на следующий день. Фрэнк трудоголик. У меня были чемпионы мира - Джон Конте, Джон Мугаби и Корнелиус Боза-Эдвардс, но Фрэнк - человек огня. Моя самая сложная работа - заставить его расслабиться».
Бруно был крайне возбуждён. МакКолл залез ему под кожу. Он обвинил Бруно в том, что тот «дядя Том» - в том, что он продался и предал свою расу. К моменту поединка друг Оливера Джеральд МакКлеллан на протяжении семи месяцев сражался за свою жизнь после сокрушительного поражения от британца Найджела Бенна, за которого Бруно болел в рингсайде. МакКолл неразумно пообещал «отомстить» за состояние МакКлеллана победой над Бруно.
«Во-первых, мне это не понравилось, и я сказал об этом Оливеру», - признаётся Адамс. «Он (МакКолл) перешёл черту. Я встречал Найджела Бенна несколько раз и он казался отличным парнем, который не хотел бы навредить кому-либо специально. Но Оливер и Джеральд были хорошими друзьями. Они тренировались вместе до того, как Джеральд приехал в Англию, чтобы сразиться с Беном. При этом в Лондоне вокруг Оливера много чего происходило. Вокруг него было много членов семьи, и он не был сосредоточен, как должен был. Но ещё более важным было то, что Оливер был очень возбуждён уже в раздевалке. Он здорово накрутил себя».
Эрни Дрейпер, работавший за кулисами по-другому запомнил состояние МакКолла.
«Он стоял там, как будто собирался на похороны и я подумал: «Чёрт возьми, посмотри на него». Он реально выглядел как комок нервов», - вспоминает Дрейпер. Ещё одно воспоминание той ночи, которая остается единственным временем за 40-летнюю карьеру Эрни, когда он позволил себе «чрезмерно взволноваться» из-за происходившего перед ним, это шум, который встретил Бруно. «Рёв, когда он вышел, а я присутствовал на большинстве крупных боёв (в Великобритании), был самым сильным, что я когда-либо слышал. С тех пор я ничего подобного не слышал. Это было немного похоже на овации, которые получал Рикки Хаттон (в Манчестере), но даже это не особо сравнимо. Рёв для Бруно был ещё громче».
Эта почти оглушающая поддержка могла сказаться на МакКолле. Адамс чувствовал, что где-то между выходом из раздевалки и выходом в ринг мышление его бойца нарушилось.
«Они возвели его одного на вершину, а когда он спустился, ему стало холодно», - объясняет Адамс. «Оливер был таким бойцом, что он плакал, возбуждался и дрался в таком состоянии. Но здесь он остыл, потерял импульс и не начал драться, пока не стало слишком поздно».
Джон Гичиги / ALLSPORT
Бруно, как обычно, начал быстро. Его левый джеб (всегда лучший удар) был эффективен даже сам по себе, но когда он сопровождался правой, то работал как зловещий дальномер. МакКолл не злился в ранней части боя и оставался до крайности бесстрашным. Каждый джеб, сотрясавший его лицо, он встречал безумной ухмылкой. Но внезапно, ближе к концу первого раунда, «Атомный бык» понял (возможно, впервые в своей карьере), что он не непобедим. Мощный удар Бруно попал прямо под глаз МакКолла. На этот раз ему было не до улыбок. МакКолл отшатнулся, 30 000 зрителей бурно зааплодировали, когда чемпион восстановил баланс.
Адамс был обеспокоен тем, что что-то пошло не так, ещё до того, как прозвенел первый звонок. Теперь он был уверен.
«Когда мы вышли на ринг, я боялся, что он проиграет», - вспоминает Адамс. - «Я всегда читал лицо Оливера и когда он сошёл с трапа, я увидел, что он потерял импульс. Я мог это видеть. Затем в первом или втором раунде Бруно мощно попал в Оливера справа, посёк его и заставил почувствовать удар. Оливер не привык к таким рассечениям и это тоже приводило в ярость. Это был единственный раз, когда я был с ним, когда увидел, что Оливер действительно потрясён. Он вернулся в угол, и нам пришлось заставлять его выйти из угла».
Для претендента это был хороший старт. Но все видели подобное и раньше - против Уизерспуна Бруно забирал начальные раунды, он хорошо выглядел против Тайсона в первом раунде и не уступал Льюису какое-то время. В поединке против МакКолла он забрал раунды с первого по третий. К четвёртому и пятому всё начало меняться. Его джеб утратил свою молниеносность, завершающий правый начал проходить мимо цели, а МакКолл начал просыпаться. Действо потеряло упорядоченность и к тому времени, когда они оказались на полпути к финишу, стало ясно, что Бруно переходит в режим выживания. Ян Дарк, комментируя этот вечер для Sky Sports, прекрасно понимал, что яркий старт Фрэнка может быть омрачён в любой момент. И за его спокойной, внятной манерой говорить в микрофон угадывалось беспокойство за Бруно. Их многое связывало.
«Я освещал бои Фрэнка с тех пор, как был молодым радиокомментатором BBC, - рассказал Дарк. - Это был его профессиональный дебют, и он дал интервью за два дня до боя. На пресс-конференции я спросил его о том, может ли он дать интервью для радио BBC. «Что я должен делать?», - спросил он. Я вытащил записывающую машину и готовился задать первый вопрос, а он забрал микрофон из моей руки. «Думаю, мне следует просто сказать, что я собираюсь его нокаутировать. Я быстро вырублю его!». «Подожди, Фрэнк, я сначала задам тебе вопрос, а потом ты сможешь на него ответить».
За минувшие 13 лет Бруно стал исключительно общительным в беседах со СМИ. Его выносливость также улучшилась после того, как он проиграл Уизерспуну, Тайсону и Льюису. В восьмом, девятом и десятом раундах у англичанина открылось второе дыхание. Дарк начал верить, что эта ночь останется за Бруно. Но ничего ещё не было предрешено.
«Когда вы комментируете бой или любое спортивное событие, вы не смотрите его как фанат, который выпил несколько бутылок пива и говорит об этом со своими товарищами», - объясняет ветеран-телеведущий. «Есть работа, и ты должен быть беспристрастным. Все мы, кто ведёт хронику карьеры этих парней, много берём у них интервью, они вам нравятся, и вы почти разделяете их амбиции. Мне очень нравился Фрэнк, и я знал, как много всё это значит для него. Я открыто признаю, что хотел, чтобы он выиграл не меньше, чем кто-либо в зале».
Оставалось два раунда и Бруно, казалось, был впереди. МакКолл, которого гнал вперёд Джимми Адамс, приготовился к решающему финишу.
«Я кричал Оливеру, что он теряет титул после 10-го раунда, когда «Атомный Бык» наконец ожил», - вспоминает Адамс. «Но Бруно держался».
К заключительному раунду - трём последним минутам грызения ногтей, Бруно был измотан. Толпа на Уэмбли была в неистовстве. Бенн вместе с таким же возбуждённым Уорреном стучали по фартуку ринга, призывая своего бойца держаться. Насим Хамед готовился прыгнуть между канатами и отпраздновать победу. Раунд тянулся, как бессонная, но захватывающая ночь сочельника И тут прозвенел звонок. Бруно знал, что выиграл. МакКолл знал, что проиграл. Бруно был единогласно объявлен победителем. Взрывные хлопушки для вечеринок и конфетти заполнили воздух. Фрэнк, опухший и весь в синяках после боя, обнимал зелёный пояс WBC так, будто это был Божий дар.
«Вы бы никогда не назвали этот бой великолепным поединком, но это, без сомнения, было одно из выдающихся британских событий современной эпохи», - говорит Дарк. «Это был ациональный праздник, все хотели, чтобы он победил в ту фантастическую ночь. Фрэнк был одним из немногих бойцов, которые вышли за рамки спорта. Не только фанаты бокса, вся страна, желала ему победы».
Затем последовало послематчевое интервью. Люди, взволнованные его триумфом, были впечатлены речью Бруно. Он поблагодарил свою семью, тренера, друзей, промоутера и фанатов. Эмоции - такие заразительные, такие бурные - переполняли его речь.
«Я не дядя Том, ни в коем случае, я люблю своих братьев», - сказал Бруно, резко вздохнув, сквозь слезы. «Я не дядя Том. Я не фулхаус».
Напряжённая речь Бруно застала Дарка врасплох. Для него, столь близкого к действию, это стало самой запоминающейся главой вечера.
«После драки Фрэнк всхлипнул в мой микрофон и сказал то, о чём я его не спрашивал. Очевидно, это было что-то глубоко в его душе. «Я не дядя Том, скажите им, что я не дядя Том» и он начал плакать, когда сказал это. Это было довольно эмоционально».
МакКолл тоже почувствовал тяжесть. Когда он вернулся в раздевалку экс-чемпионом, он признался, что был избит.
«Это было печально, ему было грустно, - размышляет Адамс. - Но он не был готов уйти. Он проигрывал бои прежде и сказал, что готов просто идти дальше. Ему было всё равно. Он знал, что проиграл справедливо. С судьями проблем вообще не было. На самом деле, когда мы были в Лондоне, все относились к нам очень хорошо. Оливеру нравилось в Лондоне и мне тоже. Бруно попросту был лучше в ту ночь. Я в боксе с 1982 года и никогда не ставил на бой. Но если бы я делал ставки до поединка, то поставил бы на то, что МакКолл победит Бруно».
В конце концов, имел значение только один человек. Бруно потерял титул в первой же своей защите, проиграв Тайсону в реванше, но в тот момент это не имело значения. Очень немногие могут утверждать, что они совершили что-то подобное тому, что сделал Бруно той ночью 1995 года. Его страна, его братья всегда будут гордиться человеком, который отказался сдаться, человеком, который всегда верил, что станет королём.