Для кого-то он был Коричневым Бомбардировщиком, для других чемпионом. Но для Грега Барроу легендарный чемпион мира в тяжёлом весе Джо Луис был просто дядей Джо.
«Он относился к нам, как дядя относится к племянникам и племянницам», - вспоминает Барроу. «В нём не было чего-то такого, что отличало бы его от других моих тётей и дядей».
Для остального же мира Луис являлся титаном, удерживавшим титул чемпиона мира в тяжёлом весе дольше, чем кто-либо в истории. Его часто называют первым афроамериканцем, получившим статус общенационального героя, а его победа в 1938 году над немецким боксёром Максом Шмелингом стала сокрушительным ударом по нацизму и идее арийского превосходства.
Взрослея в бедности и пострадав от Великой депрессии в начале 20-го века, Луис на пути к успеху преодолел серьёзные расовые и классовые препятствия.
«Несомненно он пережил трудные времена», - говорит Барроу. «Но несмотря на пережитое он сумел объединить страну».
Будущий боксёр родился в Лафайете, штат Алабама, как Джозеф Луис Барроу, и вместе с семьёй мигрировал в Детройт после угроз со стороны Ку-клукс-клана. Как и многие другие афроамериканцы, которые бежали с Юга во время Великой миграции, семья Барроу нашла большие возможности на индустриальном Среднем Западе.
Под предлогом получения уроков игры на скрипке Луис начал заниматься боксом, не указывая своей фамилии в боксерских поединках по уважительной причине.
«Он не хотел, чтобы моя бабушка знала, что он занимается боксом, поэтому назвался Луисом», - рассказывает Барроу.
К тому времени, когда он стал профессионалом, Луис собрал любительский рекорд 50-4 с 43 нокаутами. Вначале у Луиса были проблемы с преодолением цветового барьера. После правления афроамериканского боксера Джека Джонсона в качестве чемпиона мира в тяжёлом весе немногие белые промоутеры желали дать шанс другому чёрному боксеру (Джонсон был чрезвычайно непопулярен среди белых из-за его брака с белой женщиной, яркого образа жизни и другого поведения, считавшегося в его время вызывающим).
Чтобы преодолеть эту проблему Луис и его команда подчеркивали его скромность и спокойную жизнь. В итоге он был признан лучшим кондендером в спорте и был назван «Спортсменом года» по версии Ассошиэйтед Пресс в 1936 году. В том, что считалось отборочным поединком против бывшего чемпиона мира в тяжёлом весе немец Макс Шмелинг удивил всех, нокаутировав Луиса в 12 раунде, сумев использовать привычку Луиса опускать левую руку после удара. Поражение потрясло Луиса и превратило Шмелинга в символ нацистского могущества.
Когда Луис победил Джеймса Дж. Брэддока в 1937 году и выиграл титул чемпиона мира в тяжёлом весе, он сказал: «Я не хочу, чтобы меня называли чемпионом, пока я не побил Макса Шмелинга».
Матчу-реваншу между ними суждено было стать одним из главных исторических событий 20-го века. Немцы преподносили Шмелинга как пример превосходства нацистской Германии, но и американцы чувствовали, что матч имеет общенациональное значение.
Президент Франклин Рузвельт сказал Луису: «Джо, нам нужны такие мускулы, как твои, чтобы победить Германию».
Луис снёс Шмелинга в первом же раунде боя так, что один из спортивных обозревателей назвал бой «две минуты и четыре секунды убийства». Люди вышли на улицы, чтобы праздновать по всей стране, а комиссар полиции Нью-Йорка даже перекрыл 30 кварталов для празднований, повод к которым в разгар Великой депрессии предоставил Америке Джо Луис.
«Все слушали по радио, все аплодировали», - рассказывает Барроу. «Не только чёрное сообщество и не только белое сообщество. Все».
Но к тому времени, когда Барроу появился на свет достижения Луиса оставались в прошлом. Отец Барроу, Альвиун, являлся старшим братом Луиса и к моменту рождения Барроу Луису уже был 51 год.
«У меня никогда не было возможности увидеть его бой», - говорит Барроу. «Всё, что я знал, это дядя Джо».
К тому времени Луис большую часть времени жил в Неваде, но когда он вернулся в Детройт, это сталл большим событием. Барроу вспоминает, что присутствовал на мероприятиях, проводимых для Луиса, в том числе когда Майкл Джексон выступал в его честь в Cobo Hall в Детройте.
Барроу покинул Детройт в 1976 году, поступив на военную службу и вышел в отставку проведя 20 лет из Форт-Ли. Вскоре он устроился в DLA Aviation, где до сих пор работает в сфере логистики. Несмотря на всё это Барроу редко упоминал своего знаменитого дядюшку, хотя иногда это случалось.
«На самом деле я мало говорил об этом, пока не стал старше, а когда стал старше, я осознал значение, которое он имел для истории афроамериканцев и истории в целом», - говорит Барроу. «Лишь повзрослев осознаёшь, что он сделал для страны».
Однажды, когда он находился в своём кабинете в Форт-Ли, пожилой мужчина, убиравшийся в кабинете Барроу, увидел табличку с фамилией на столе и спросил, был ли он родом из Детройта. Когда Барроу признал, что это так, его собеседник спросил: «Вы не родственник боксёра Джо Луиса?».
В тех случаях, когда он прилюдно признаёт своё родство с дядей, по словам Барроу, он видит изменения в поведении людей, независимо от их расы.
«Можно увидеть блеск в их глазах», - говорит он. «Теперь я понимаю, откуда берётся этот блеск».
Хотя он никогда не увлекался боксом, за исключением бокса с тенью под присмотром Луиса, он увлёкся гольфом - спортом, который Луис тоже любил. Луис стал первым афроамериканцем, участвовавшим в турнире PGA Tour и сыграл важную роль в интеграции спорта.
Барроу помнит, что в доме, где он вырос, был один из призов полученным Луисом за игру в гольф, а его двоюродный брат Джо Луис-младший является генеральным директором программы развития молодёжи The First Tee. Это вдохновило и самого Барроу на заниматься гольфом в общественном колледже Джона Тайлера.
«Это просто стало для меня навязчивой идеей», - говорит Барроу. «Теперь, когда мне представляется шанс, я выхожу и играю».
Для Барроу его знаменитый дядя является предметом национальной и личной гордости.
«Когда он сражался с Максом Шмелингом, он объединил страну. В те времена это был феноменальный подвиг», - говорит Барроу. «Как для чёрных, так и для белых, он был нашим Джо Луисом. Он был общим Джо Луисом».