Следующие бои Сонни легко выигрывал, дважды задав жару своему обидчику Марти Маршаллу. Он методично выполнял указания тренера, легко превращая лица соперников в кровавые каши. Злобный, пристальный взгляд на процедурах взвешивания стал фирменным знаком Сонни Листона. Его огромных ручищ боялись все без исключения, многие соперники даже отказывались выходить драться с ним. Вскоре пошли закономерные разговоры о том, что Сонни - явный претендент на чемпионский бой.
Союз с мафией оказался выгодным, но Сонни все еще не считал себя достаточно обеспеченным человеком. Чтобы окончательно стать владельцем белого кадиллака, ему нужно было получить титул. Впрочем, он много зарабатывал, избивая рабочих. И хотя такая работа тяготила его, он старался не думать о ней, и просто жить в свое удовольствие.
Однажды он познакомился с милой девушкой Джеральдиной, которая быстро влюбилась в него. Его сердце, прежде лишенное любви, учащенно билось каждый раз, когда он видел эту негритянку. Казалось, жизнь наконец-то стала налаживаться.
Но вскоре случилось то, что обычно случается с такими плохишами, как Сонни Листон, людьми, не способными контролировать себя, готовыми вспыхнуть от малейшего трения подобно сере на конце спички.
Все началось с того, что Сонни вызвал такси, собираясь свалить с вечеринки. Негр-таксист ждал его с включенным мотором, что не понравилось полицейскому, который собирался оштрафовать нарушителя.
- Постой, что ты делаешь? - вступился за таксиста немного подвыпивший Сонни. - Ты не можешь выписать ему штраф!
- Черт, еще как могу, - зарычал коп, доставая штрафную квитанцию. - Вот ведь хитрожопые негры пошли, а? Все-то им с рук сходить должно. Хер вам!
Тогда Листон стиснул копа в медвежьих объятиях и поднял в воздух. Шофер заглушил двигатель, вышел из машины и предложил отвести копа в темную аллею, чтобы разобраться с ним по-мужски. Сонни согласно кивнул, а потом попытался достать из кобуры стража порядка пистолет. Завязалась борьба, все трое упали на землю.
- Пристрели этого белого сукина сына! - воскликнул таксист.
Сонни криво ухмыльнулся и, вскочив, ударил полицейского один раз, потом еще и еще. Он так вошел во вкус, что сломал блюстителю порядка руку и ногу. В суде сочли, что Сонни спровоцировали, поэтому посадили нарушителя лишь на восемь месяцев - расклад был бы совсем другой, не будь у боксера связей в преступном мире.
Но едва выйдя из тюрьмы, Сонни вступил в конфронтацию с другим копом, который просто вмазал ему дубинкой по лицу, без всякого повода. Затаив обиду, через неделю Сонни засунул копа с головой в мусорный контейнер, после чего сбежал из Сент-Луиса в Филадельфию, где его менеджером стал Джозеф Бароне, ставленник знаменитого мафиози Блинки Палермо. Новый босс быстренько замял дело с «мусорным» копом, но потребовал отдачи.
Сонни отплатил тем, что несколько лет выносил с ринга всех, кто осмеливался выходить против него. Он очень много работал плотным навязчивым джебом, которым подавлял соперников, а добивал их своим убийственным левым хуком. Именно левый крюк сделал Сонни непобедимым панчером, наводившим ужас на всех.
Боялся его и действующий чемпион мира Флойд Паттерсон.
***
- Флойд, ты невероятен! - пожимал руку застенчивому темнокожему парню президент США Джон Кеннеди. - Парень, я видел все твои бои с Ингемаром Юханссоном. Ты вернул в наши сердца веру в то, что Америка впереди планеты всей. И за это я тебе благодарен.
Флойд Паттерсон
Флойд едва заметно вздохнул и потупил взор. Он тысячу раз репетировал речь, думал, что сказать президенту при личной встрече, но, как с ним не раз уже бывало, все слова рассыпались, и в голове скромняги-чемпиона не осталось ничего.
- Знаешь, отношение к афроамериканцам стало лучше во многом благодаря тебе, Флойд, - еще шире улыбнулся президент. - Ты - истинный джентльмен, даже в ринге. Я вижу, как тебе тяжело, когда ты бьешь соперников. Тебе неприятно причинять боль другим, и это заметно. Но ты делаешь это, потому что знаешь - таковы правила игры. Мне тоже нелегко, приходится улыбаться людям, которых я ненавижу. Политика - штука еще более сложная и грязная, чем бокс, но не будем о грустном. Лучше скажи, ты готов побить Сонни Листона?
- Сэр… - замялся Флойд. - Да, сэр!
- Сонни Листон - очень плохой афроамериканец, Флойд Паттерсон - очень хороший афроамериканец, - пустился в рассуждения Кеннеди. - Если победит плохой парень, то, боюсь, опять начнутся волнения в массах. А вот если победишь ты… Я думаю, ты понял, что я хочу сказать. Ну, рад был познакомиться!
Флойд вышел из кабинета президента США с тяжелым сердцем. Недавно он подписал контракт на бой с самым страшным негром Америки, после чего тренер Кас Д'Амато ушел из его команды. Флойд понимал, что обречен. Он был классным, техничным боксером, очень быстрым, маневренным, вариативным. Но, возможно, допустил серьезную ошибку, когда решил пойти в супертяжелый вес. Править бал после схода со сцены Рокки Марчиано поначалу удавалось, потому что соперники были или слишком старыми, или недостаточно квалифицированными.
Но Сонни Листон - совсем другое дело. Это был прирожденный супертяж, крупный, высокий, коренастый. И у него был гранитный подбородок, тогда как у чемпиона - стеклянный.
- Ты лишь на пару сантиметров меньше, Флойди, - говорил ему Кас. - Но Сонни - мощнее, намного мощнее. Это гора мышц, которыми управляет хищный, свирепый мозг. Сонни не так блестящ в техническом плане, и я даже мог бы выстроить план на бой, но Флойди… Твой подбородок долго не выдержит, как ни крути. Пропусти ты один-два точных удара, в которые Сонни вложит всю свою мощь, и ты покойник. Возможно, понадобится капеллан, который отпоет тебя прямо в ринге. Нет, Флойди, это не вариант. Давай лучше подберем тебе соперника попроще.
Но малыш Флойд не мог вечно бегать от своего самого страшного кошмара, хотя и делал это успешно два года. Чемпиона любили болельщики, они готовы были носить его на руках, но теперь перешептывались у него за спиной, а некоторые в открытую называли трусом.
- Ну да, я не чемпион, то есть, я не настоящий чемпион! - испуганно бормотал он на пресс-конференциях, отвечая на провокационные вопросы. - Ну, вообще-то я чемпион, но были и куда более великие чемпионы.
То, что он мямлил как девчонка, не признавал своих заслуг, начинало раздражать общественность.
Еще больше ее раздражал бывший зэк Сонни Листон, который вел двойную жизнь - на публике был весь такой брутальный, везде ходил со своей женой-красавицей Джеральдиной, но по ночам зачастую превращался в монстра, избивал ни в чем не повинных людей, оскорблял полицейских, кутил со шлюхами, якшался с преступниками. Победы «плохого ниггера» раздражали афроамериканцев, отношение к которым у общества в то время как раз менялось в лучшую сторону. А поскольку Америка сходила с ума по боксу, и чемпионы мира в супертяжелом весе были почти что иконами, никто не хотел видеть, как Сонни Листон становится новым властителем дум.
Голова Флойда раскалывалась от этих сложных мыслей, каждую ночь он просыпался с криком, боясь, что в комнату влез через окно Сонни, чтобы достать его своим левым хуком.
Пока, наконец, не настал долгожданный день, когда, чтобы стать свидетелями супербоя Паттерсон - Листон, к телевизорам и радиоприемникам прильнула вся страна.
Американцы были разочарованы. Они увидели жестокое избиение чемпиона. Два левых боковых были подобны молоту, взорвавшему голову Флойда Паттерсона. Человек, который в ринге выглядел суше и мельче, чем ширококостный гризлеподобный контендер, был жалок. Он испуганно выбрасывал кулаки, которые, хоть и попадали иногда в цель, совершенно не впечатляли Сонни Листона.
И чемпион быстро сдался.
***
Сонни летел в Филадельфию, обнимая Джеральдину и попивая шампанское. На коленях у него лежал пояс чемпиона мира в супертяжелом весе.
- Джерри, ты только не думай, что я поднял этот пояс с пола, - хмыкнул Сонни. - Мой путь к титулу был долгим и тернистым, я побил кучу бугаев, каждый из которых мог запросто нокаутировать этого жалкого труса Паттерсона. Мое чемпионство - это сумма тех сложных поединков, а не результат разминочного двухминутного боя.
- Милый, ты можешь не говорить мне, я все и сама видела, - промурлыкала женщина с красивыми глазами и пухлой нижней губой, после чего поцеловала мужа. - Каждый бой до сих пор отдается болью в моем сердце.
- Джерри, прекрати, есть лишь один человек, удары которого я по-настоящему запомнил, и это мой отец, - расхохотался Сонни. - Когда ты видишь, как чей-то кулак влетает в меня, помни об этом. Комариные укусы, не более того.
Сонни нагнулся к окну и посмотрел на Филадельфию, огни которой встречали чемпиона. Он был уверен, что возле трапа самолета его будут ждать журналисты и фотокорреспонденты, а у входа в аэропорт - сотни ликующих болельщиков. Еще недавно, когда он поднимался на ринг, его освистывали, при этом жалкого неудачника Паттерсона встречали одобрительным гулом, но ситуация изменилась. Должна была измениться. Теперь он - чемпион мира, и никто с этим не поспорит. Нет силы, способной остановить мощь его кулаков, это ли не повод им восхищаться?
- Дорогая, так приятно знать, что ты - лучший в своем деле, - улыбнулся Сонни, поглаживая жену. - Я пришел надолго. Буду царствовать лет десять, заработаю нам кучу денег, а потом уйду на заслуженный отдых.
В кресле напротив сидел Джо Луис, посапывая после долгих возлияний. Но, услышав последние слова Сонни, экс-чемпион встрепенулся.
- Сонни, дружище, я тебя обожаю, ты же знаешь, - сказал он, сразу наливая себе еще один стаканчик - его пристрастие к алкоголю становилось все более неконтролируемым. - И я уверен, что в матче-реванше ты вновь надолго в ринге не задержишься. Но хочу, чтобы ты не забывал - есть еще Кассиус Клей. И он на подходе, он стучится в твою дверь, готовится забрать трофей, который ты отнял у Паттерсона.
Глаза Сонни, только что добрые, спокойные, загорелись новым огнем. Он сразу же помрачнел и стиснул кулаки.
- Не произноси это имя в присутствии приличной дамы! - заревел чемпион. - Кассиус Клей - дебил, каких я в жизни не встречал. Честно, моя мечта сейчас - взять ножницы и отрезать его поганый язык, сделать так, чтобы этот кусок дерьма заткнулся навсегда. Эти его цирковые представления у всех уже в печенках. Как можно проявлять столько неуважения? Как люди все это терпят? Пусть этот долбоеб только попробует что-нибудь вякнуть обо мне. Я за себя не отвечаю!
- Успокойся, Сонни, - поморщился Джо Луис, наливая себе еще одну порцию. - Кассиус, конечно, хорош, но ему не хватает твоей пробивной мощи. Чем-то, кстати, он напоминает Паттерсона. Так же активно двигается в ринге, совершает много ложных движений, нырков. Как он сам говорит? «Порхаю как бабочка, жалю как пчела». Так и есть. Вот только если он - пчела, то ты - шершень. И твои укусы куда чувствительнее. Но дело свое он знает, Сонни. Поэтому ты, конечно, думай о матче-реванше, но и смотри немного дальше, не забрасывай тренировки. Ну а если победишь и Кассиуса, то все будет так, как ты себе нарисовал. Пью за это, Сонни!
Оставшееся время полета Сонни занимался тем, что целовался с женой. И представлял себе, как его, нового чемпиона мира, встретят в Филадельфии.
Спускаясь по трапу самолета, Сонни держал перед собой чемпионский пояс, но, не услышав, как щелкают затворы фотокамер, опустил руки. Внизу, возле трапа, никого не было. Только один журналист, которого он никогда раньше не видел. У аэропорта тоже никого не оказалось.
Сонни Листон поднял голову к небу и зарычал как медведь, после чего швырнул чемпионский пояс и, перешагнув через него, отправился в ближайший бар.
Возненавидев Филадельфию, вскоре он переехал в Денвер.
***
- Среди почетных гостей нашего матча-реванша - второй номер мирового рейтинга Кассиус Клей, - торжественно объявил диктор стадиона Convention Center в Лас-Вегасе.
Неожиданно на трибунах начался переполох, люди с удивлением смотрели на высокого парня с нахальной ухмылкой, который, что-то крича, продвигался к рингу. Перемахнув через канаты, он галантно поприветствовал Паттерсона, после чего собрался было подойти к чемпиону, но внезапно выставил перед собой руки, скорчив гримасу ужаса, и кинулся наутек.
- Этот парень снова устроил цирк, не обращай внимания, - сказал Джо Луис своему лучшему другу, который проводил шоумена взглядом аллигатора. Единственное, что его радовало - публика встретила паяца таким же свистом, как и его.
Сонни вновь жестоко избил Флойда. Несколько раз он отправил его в нокдаун, а потом, обложив голову контендера кулаками, положил на лопатки - снова чистая победа в первом раунде. Он был лучше бывшего чемпиона по всем параметрам, и все зрители, собравшиеся в зале, поняли - Сонни Листон добыл свой титул по делу, и, пожалуй, нет никого в Штатах, кто мог бы одолеть «плохого ниггера».
- Сейчас у меня только одно желание - отправиться домой к своей любимой жене, - скучным голосом сказал чемпион репортеру, когда все закончилось. Потратив несколько минут на разбор матча, он отправился к своей команде, чтобы получить новую порцию поздравлений.
Но нашелся человек, сумевший испортить ему настроение. На ринге вновь появился Кассиус Клей, который бросился к репортеру, чтобы унизить чемпиона.
- Это был отвратительный бой! - заорал он под свист и улюлюканье публики. - Мерзкий, отвратительный бой. Листон ничего не показал, ничего! Я все жду, когда этот большой уродливый медведь наконец-то обратит на меня внимание. Я уже устал базарить, хочу доказать всему миру, что я - величайший. Но боюсь, что его менеджеры испугаются заключать контракт на бой, потому что у Листона недостаточно опыта. Это будет легкая прогулка. Листон слишком крупный, слишком медленный. Это я - величайший!
Оглянувшись, чтобы посмотреть на чемпиона, Кассиус Клей не смог найти его. Сонни Листон, стиснув зубы от злости, шел в раздевалку и мысленно убивал контендера.
- Мы еще посмотрим, кто величайший, - крикнул он, обернувшись к рингу. - Я заткну тебе пасть, Кассиус Клей!
***
Сонни наслаждался славой - журналисты изменили к нему отношение. Правда, не все - один, к примеру, заявил, что победа арканзасца над Паттерсоном подобна летучей мыши на рождественской елке. И все же, почти все представители прессы теперь мечтали, чтобы «плохой ниггер» заткнул пасть Кассиусу Клею. Сначала уроженец Луисвилла был находкой для пишущей братии, но цирк контендера поднадоел даже прессе.
А Сонни, презирая выскочку, был уверен в своей легкой победе. И не сильно соблюдал тренировочный режим. Ему нравилось ходить с женой по ресторанам и пробовать блюда со странными названиями. Он жаждал стать своим в тусовке богачей, и преуспевал в наборе лишнего веса. И чем ближе была дата боя, тем больше расхолаживался чемпион.
Иногда он встречался с Джо Луисом, который пристрастил его к казино.
- Знаешь, Джо, я часто вспоминаю, как ты порвал этого Макса Шмелинга, марионетку Гитлера, - сказал однажды Сонни своему другу в казино «Тандерберг». - Блестящая победа в первом раунде! Мне очень хотелось сотворить нечто подобное. И я сумел, причем дважды. Флойд Паттерсон - жалкий щенок, которого я уничтожил. То же будет и с Кассиусом Клеем.
Бой Макса Шмелинга и Джо Луиса, 1938 год
- Весьма вероятный сценарий, - улыбнулся Джо, дернув за ручку «однорукого бандита» - он уже спустил почти все наличные. - Твою мать, сегодня явно не мой день. Пойдем к сукну, может, рулетка выручит.
Пока они шли к рулетке, Джо Луис подробно разбирал последние поединки Кассиуса. Он заметил, что Даг Джонсон выглядел ничуть не хуже контендера, а Генри Купер и вовсе отправил его в нокдаун.
- Но я не хочу, чтобы ты расслаблялся, - добавил Джо. - На его стороне молодость. Сколько тебе точно лет Сонни? Ты часто путаешься в показаниях. Мне кажется, тебе больше 32-х. А поскольку ты совсем не готовишься к бою, я вообще дал бы тебе сейчас сороковник. Возьми себя в руки! Знаю, это тяжело, когда ты в зените славы, когда легко избил чемпиона мира, но, Сонни, это не повод недооценивать следующего соперника.
- А, Джозеф, не дави на меня, - фыркнул чемпион. - Мне хватит пары раундов, чтобы размазать этого засранца по настилу. А вот и он, кстати…
Кассиус стоял возле одного из игровых аппаратов и неистово бил по нему, очевидно, спустив несколько баксов безо всякой отдачи. Сонни подошел к нему и громко послал на хер. Контендер обернулся, и чемпион жестко ткнул его в грудь, посмотрев тем самым взглядом, от которого вяли все его соперники. В глазах Кассиуса мелькнул страх, он что-то залопотал, и Сонни криво ухмыльнулся, вновь ткнув его в грудь.
- Зачем ты это делаешь? - отшатнулся Кассиус.
- Затем, что уж больно ты сладенький парнишка, - ответил чемпион. Проходя мимо Джо Луиса, он показал большой палец и произнес:
- И все-таки, я сломал этого засранца!
Однако слова друга, давшего совет не расхолаживаться, подействовали, и вскоре Сонни приехал в тренировочный лагерь, где его заждались наставники. Он встал на весы, угрюмо почесал репу, а потом направился к груше.
В этот момент во дворе появился желтый автобус, за рулем которого был… Кассиус Клей. Контендер начал неистово гудеть, и из окон высунулись парни из его команды. Они принялись оскорблять Сонни, поносить его последними словами, а Кассиус подкреплял их брань бесконечными гудками и диким хохотом.
- Эй, ты, большой уродливый медведь, решил мышцы покачать? - крикнул Кассиус из автобуса. - А зачем? Видел тут тебя в закусочной, ты жрал хот-дог, кажется, их было на тарелке целых пятьдесят. Ну так продолжил бы в том же духе, зачем тренироваться? Ты же понимаешь - все равно просрешь, так хоть поживешь с огоньком перед смертью. Можешь сожрать все хот-доги Филадельфии, например. А? Ты - необразованный, тупой баран, который только и умеет, что с гангстерами тусить, да людей колотить, которые не дадут сдачи. Но я дам тебе по губам, размозжу твою головенку.
Пока Кассиус говорил, Сонни дубасил по груше. С каждый разом она раскачивалась все сильнее. Арканзасец вспотел, мышцы его вздулись, он бил сильнее и сильнее. Теперь он жалел, что забросил тренировки, ведь чем лучше он будет готов к бою, тем быстрее этот крикливый паяц окажется в луже собственного дерьма.
Дома Сонни почти не разговаривал с Джеральдиной. Лежа в кровати, он все сжимал и разжимал кулаки. Из головы чемпиона никак не выходил стишок, который прочитал ему контендер перед тем, как убраться на своем автобусе из лагеря. Кассиус оказался хреновым рифмоплетом, однако Сонни, услышав плод его творения, пришел в бешенство. Кассиус в стихотворной форме рассказал, как пройдет титульный бой:
Клей выходит встречать Листона, и Листон начинает отступать.
Если Листон еще отойдет, то будет в кресле зрителя куковать.
Клей бьет левой рукой, Клей бьет правой рукой,
Посмотрите на молодого Кассиуса, он ведет этот бой!
Листон продолжает отступать, но ему не хватает места,
Это дело времени - когда Клей раскатает его как тесто!
Вот Клей бьет с правой, какой прекрасный кросс!
От удара медведь взлетает, и с ринга исчезает колосс.
Листон все еще в воздухе, и реф хмурится,
Он не может начать отсчет, пока Листон в облаках тусуется.
Но вот Листон исчезает из вида, и толпа разъярена -
Локаторы засекли его над Атлантикой, шалуна!
Кто бы мог подумать, посетив этот бой,
Что будет запуск в небо человека-спутника, ой-ей!
Да, люди и не мечтали, когда бабки тратили,
Что увидят тотальное затмение Сонни-предателя!
И все же чемпион постарался вытряхнуть из головы эти гнусные строчки, чтобы хоть немного поспать, как вдруг услышал под окнами шум. Прислушавшись, он понял - Клей приехал к нему домой, чтобы продолжить клоунаду! Матерясь на всю спальню, Сонни вскочил и бросился вниз, не обращая внимания на увещевания супруги, просившей его не делать то, о чем он может пожалеть.
- Ну что, ты сегодня с женой или со шлюхой? - поинтересовался Кассиус, прыгая то на одной, то на другой ноге. - Твоя жена вообще в курсе, что ты любишь посещать бордели, и там тебя часто видят с беленькими потаскушками? Они тебе нравятся больше всего, я в курсе всех твоих маленьких секретиков.
- Заткнись, заткнись, заткнись! - взревел Сонни и набросился на Кассиуса, но тот легко увернулся от ударов. Чемпион вкладывал в них все силы, что сказывалось на скорости. Кассиус, быстро перебирая ногами, кружил вокруг Сонни, и внезапно сам ударил его.
- Ты жалок, чемп, - фыркнул Кассиус, когда его оттащили от Сонни. - Ты вскоре сам это поймешь, дурачок.
Сонни посмотрел на него с такой ненавистью, с какой не смотрел ни на кого, а Кассиус в ответ показал язык и скорчил рожицу. Чемпион покачал головой - он просто не понимал, что за человек перед ним, чего от него ждать. Это его сильно озадачило. И, помимо ненависти, у него возникло новое чувство, которое он никак не мог классифицировать.
Просто Сонни Листон редко испытывал страх...
***
- Меня невозможно победить! - орал Кассиус на взвешивании. - Я - чемпион! Меня невозможно победить! Я - чемпион!
Сонни в ответ показал контендеру два пальца, намекнув на свою победу в двух раундах. Он молчал, его лицо было непроницаемо, но в душе чемпиону было некомфортно. Он по-прежнему не понимал, с кем имеет дело. С достойным соперником, который прошел долгий путь, чтобы претендовать на чемпионство? Или с сумасшедшим, способным отмочить в ринге что угодно, непредсказуемым, а потому - опасным? Какой он, настоящий?
- Порхать как бабочка, жалить как пчела, - продолжал орать Кассиус, бегая, прыгая, размахивая руками. - Порхать как бабочка, жалить как пчела. Я сожру тебя, Сонни Листон!
Иногда было невозможно понять, что именно он бормочет. Врачи измерили его пульс и пришли в ужас - 110 ударов в минуту.
- Кас, что ты творишь? - недоумевал его приятель Шугар Рэй Робинсон, пришедший поддержать контендера. - Мне начинать беспокоиться?
- Не бзди, дружище, - серьезно сказал Кассиус. - Листон подумает, что я дурак. Он не боится человека, но его пугает дурак. Теперь он не знает, что я буду делать.
- Надеюсь, это сработает, - пробормотал «сахарок» и, обернувшись к тренеру претендента Анджело Данди, вопросительно посмотрел на него.
- Я знаю одно, этот парень вскоре изменит мир, - ответил Анджело на немой вопрос.
Сонни, узнав, что Кассиуса оштрафовали за несносное поведение на взвешивании, был еще больше озадачен. Он продолжал внешне хранить спокойствие, но все чаще его посещали мысли, что будет, если он проиграет. Сонни вообще о таком раскладе раньше не задумывался.
- Черт, Джо, я в замешательстве, - сказал Сонни после долгого молчания в раздевалке. Ему наматывали бинты на кисти, тренер давал установку, но он не обращал ни на кого внимания, просто смотрел своими большими испуганными глазами на лучшего друга. - Во мне что-то замкнуло. Этот Кассиус очень напоминает моего отца. Тот был таким же непредсказуемым, сумасшедшим…
- Ты просто делай, что умеешь лучше всего - лупи что есть мочи, - хмыкнул Джо.
- Слушай, можешь выйти на секунду? - попросил вдруг Сонни, еще больше помрачнев.
Джо Луис пожал плечами и вышел.
- А теперь, Бароне, я хочу точно знать - секундант готов к бою? - спросил он своего менеджера. Тот указал пальцем на карман Джо Полино, и секундант молча достал мешочек, в котором был какой-то порошок.
- Надеюсь, это не пригодится, - прошептал Листон, потом резко встал, ударил себя в грудь, и вышел на стадион Convention Center.
Его уже не освистывали, но Сонни совсем не обращал внимания на публику. В белом халате, накрыв голову капюшоном, он продвигался к рингу, и почему-то ему казалось, что это не квадрат, это - плаха.
Он знал, что будет тяжело. Но не догадывался, насколько.
***
Чемпион мира в тяжелом весе Сонни Листон с первых секунд ринулся избивать контендера Кассиуса Клея. Но сразу столкнулся с большой проблемой.
Арканзасец выбрасывал кулаки, напоминая катапульту, которая долго заряжается - пока на нее установят камень, пока настроят механизм, пока дадут залп, пока долетит снаряд до мишени, ух, сколько времени пройдет! Сонни вкладывал в удары всю фермерскую силу, но кулак его неизменно разминался с лицом контендера, который активно работал ногами и корпусом, уклоняясь вправо-влево-назад, каждый раз реагируя на выпады молниеносно, не позволяя хотя бы чуть-чуть попортить себе лицо.
Нет, с таким соперником Сонни еще не сталкивался. Он думал, что опыт, предыдущие успехи, все же помогут победить. Арканзасец психологически ломал всех своих соперников, но Кассиус был сделан из стали, как снаружи, так и внутри. Он был антиподом всех соперников Сонни, в нем была та сила, которая отсутствовала у остальных. И нужно было обладать экстраординарными способностями, действовать на пределе возможностей, чтобы сдержать Кассиуса.
Все приемы Сонни не работали. Правая разбивает, левая уничтожает - таков был его девиз, но если ни правая, ни левая не добираются до головы соперника? Чемпион продолжал как зомби плестись за контендером, а тот показывал бокс, от которого пришли в восторг все, и даже Джо Луис на комментаторской площадке воскликнул: «Он удивляет весь мир!».
Лицо Сонни стало покрываться кровоподтеками, вскоре открылось первое рассечение. Кассиус не только оборонялся, он отвечал взрывными сериями, работая джебом так быстро и эффективно, что Сонни приходилось тяжко. Ему было непривычно ощущать столько ударов, столько боли, и поначалу он еще по инерции давил, действовал первым номером, но силы начали стремительно покидать его. И тогда он сдался, выразительно посмотрев на секунданта, а потом переведя взгляд на свои перчатки.
В конце четвертого раунда Кассиус почувствовал жжение в глазах. Он ничего не видел, все расплывалось перед ним. В свой угол Сонни ковылял с двумя рассечениями, но возродившейся надеждой. Нет, он не проигрывал безоговорочно, но все же выглядел хуже соперника, а потому ему обязательно нужен был перелом в поединке.
Кассиус в своем углу начал вопить, что ничего не видит, и требовать, чтобы Данди прекратил бой. Только тренер не послушал боксера и чуть ли не силком вытолкнул к чемпиону.
При всех своих кривляньях и бравадах Кассиус отлично понимал - одно дело драться с Сонни зряче, и совсем другое противостоять «большому уродливому медведю» в потемках. Но ему хватило мужества отпахать раунд в темноте, в одной клетке с бешеным зверем.
Сонни набросился на человека, уже положившего руку на его чемпионский пояс, со всем остервенением, что у него осталось, и выложился до конца, постоянно прессингуя, выбрасывая кулаки, и теперь уже слегка доставая голову Кассиуса. Вот только лицо контендера оставалось целехоньким, как будто никто и не бил его. На рефлексах он умудрялся уворачиваться, вселяя еще больший страх в Сонни, у которого в этот день были разорваны все шаблоны.
Изможденный, раздавленный чемпион отстоял шестой раунд в качестве спарринг-партнера Кассиуса, а в перерыве сказал секундантам, что больше драться не будет. Ему массировали плечо, он чувствовал боль, понимал, что нет смысла сражаться, иначе все закончится еще большим позором. Позже врач действительно нашел у него травму плеча, но Сонни был сломлен не только из-за этого.
- Мне 22, и я - чемпион мира! - вопил Кассиус Клей, когда все закончилось. - Сожрите все, что говорили обо мне! Джо Луис - подвинься! Я величайший, я величайший! Посмотрите на мое лицо, на нем нет и следа от ударов!
Сонни задумчиво взирал на пляски нового чемпиона. Он знал, что задолжал этому миру, что натворил слишком много зла, и, видимо, пришла пора платить по счетам.
Но он надеялся на реванш.
***
Сонни шел по городу, рассеянно глядя себе под ноги. Он остановился перед лужей, увидев свое отражение. На него смотрел растерянный человек, с осунувшимся лицом и воспаленными глазами. Весь день Сонни колотил грушу, скакал на прыгалках, отжимался и приседал. Он стал тренироваться, готовиться к новому испытанию. Теперь чемпионом мира был другой, и Сонни вернулся к тому, с чего начинал. Ему казалось, что жизнь и без того выпотрошила его, и чемпионский пояс был символом победы над трудностями, подарком судьбы, единственным за всю жизнь, но зато каким весомым! Но его лишили и этого.
К луже подошли три человека в плащах и сапогах. Один из них брызнул грязной жижей в сторону Сонни, и тот, сжав кулаки, готов был отметелить мудаков, но один из них достал ствол.
- А ну пошли с нами, - сказал он, после чего подошел к Сонни и завязал боксеру глаза. Его долгое время куда-то вели по подворотням, пока не затолкали в темный подвал. Повязку сняли, но Сонни ничего не видел, его окружал мрак. А еще ему крепко связали руки веревкой.
- Привет! - услышал он спустя пару минут старческий голос и вздрогнул от неожиданности. - Я хочу поговорить с тобой, Сонни Листон.
- Твою мать, а я хочу, чтобы меня немедленно отпустили! - завопил арканзасец, и тут же получил по голове чем-то тяжелым.
- Я тебя отпущу, но чуть позже, - последовал ответ. - А пока скажи, ты знаешь, кем стал чемпион мира Кассиус Клей?
- Этот мудак вроде вступил в секту черных мусульман и теперь называет себя Мохаммедом Али, - фыркнул Сонни. - Я всегда считал его сумасшедшим, а теперь он еще и религиозный фанатик.
- Понимаю, у вас были разногласия, - вздохнул старик, который находился где-то в середине комнаты, но было так темно, что Сонни не видел даже его силуэта. - Но кое-что вас все-таки объединяет. Цвет кожи. Вы - негры, живущие в стране, где цветных унижают, делают их отбросами общества. Но все это в прошлом! Мы создаем новую нацию, нацию ислама. Мы сделаем афроамериканцев не просто равными с белыми, мы будем выше этих дьяволов. Ты меня понял, Сонни Листон?
- К чему все это? - зарычал боксер. - Пустите меня домой! Супруга уже приготовила мне ужин, он стынет.
- Кассиус Клей, в отличие от тебя, понимает, чем конкретно мы занимаемся, - невозмутимо продолжил оратор. - И поэтому мы позволили ему стать Мохаммедом Али. Наш мальчик победил тебя и получил титул. Теперь нельзя позволить, чтобы он потерял корону. Сейчас чемпион мира в тяжелом весе - это почти что президент США. Мы будем транслировать наши мысли через Мохаммеда Али. А теперь вопрос. Готов ли ты вступить в наши ряды, Сонни Листон?
- Я повторяю еще раз, для особо одаренных - единственное, чего я сейчас хочу, так это оказаться дома, выпить чашечку горячего чая, закусить пирожками и посмотреть бейсбольный матч, - проскрежетал зубами арканзасец.
Некоторое время в комнате было так тихо, что можно было слышать дыхание. Неожиданно возле уха Сонни раздался крик - оказалось, старик бесшумно подошел к нему.
- Неужели ты так слеп, что не видишь, чего хочет истинный бог? Неужели не понимаешь, что мы, негры, достойны совсем другой участи? Несколько столетий мы были рабами, нас угнетали, нас резали, нас вздергивали на виселицах, наших женщин насиловали, а детей отнимали у родителей, чтобы продать на рынке, как скот. Я не верю, что настала оттепель, что Джон Кеннеди - это наш мессия, человек, который уравняет права белых и черных. Никогда этого не будет! Мы сами должны строить свое государство! И в этом государстве наши бывшие угнетатели будут видеть позорные таблички возле сортиров: «Места только для белых», в нем они будут прислугой в наших домах, в нем они будут обращаться к нам: «Господин, чего пожелаете?». Ну, Сонни Листон, ты будешь строить вместе с нами новое государство?
- Я не хочу быть вашим прихвостнем, - сплюнул Сонни. - Ты мне не нравишься, старик. Говоришь как-то витиевато, а если отбросить шелуху, получается, что ты хочешь сделать из меня нациста. Я знаю, как вы работаете. Ваш бывший прислужник Малькольм Икс получил пулю только за то, что прозрел и не захотел быть оголтелым фанатиком. Мне и прозревать не надо, я и так вижу, кто вы. Мне куда ближе то, что говорит Джон Кеннеди, ведь он - действительно толковым малый.
- Сонни Листон, слушай меня внимательно, - раздался старческий голос, теперь уже в дальнем конце комнаты. - Ты проиграешь матч-реванш Мохаммеду Али. Или мы прикончим тебя прямо сейчас.
- Знаешь, старик, если вы меня убьете, то вас истребит Блинки Палермо, - расхохотался Сонни. - Он пошлет пару автоматчиков в ваш квартал, и его верзилы прикончат вас всех, и не будет больше никаких черных мусульман. Я повторяю, ты отпустишь меня прямо сейчас!
К виску арканзасца приставили дуло пистолета.
- Элайджа, мне стрелять? - насмешливым тоном задал вопрос третий человек в комнате.
Снова наступила полная тишина. Сонни зажмурился, приготовившись к худшему.
- Не надо, - последовал ответ. - Я лишь напомню тебе, Сонни, что у тебя все еще есть Джеральдин и этот пацан Бобби, которого ты усыновил. Пока есть. Надеюсь, ты меня понял.
Человек, державший пистолет, ударил рукояткой Сонни по голове и тот вырубился.
***
Арканзасец начал бой агрессивно. Работая первым номером, он принялся бегать за Мохаммедом Али, прессинговать, как делал всегда. Но соперник вновь стал непредсказуемо перемещаться по рингу и несколько раз хорошенько встряхнул голову Сонни. Болельщики, лишь наполовину заполнившие трибуны в зале Льюистона (штат Мэн), жаждали увидеть затяжное противостояние, и поначалу их ожидания оправдывались, но внезапно все закончилось, причем самым нелепым образом.
В какой-то момент чемпион оказался возле канатов, и к нему, разрывая расстояние, метнулся Сонни. Это был, как оказалось, опрометчивый поступок: претендент наткнулся на едва заметный правый кросс, после чего рухнул на настил, как будто его ударили монтировкой. Экс-чемп тут же предпринял попытку встать, но ноги заплелись, и он снова свалился.
- Вставай и дерись, сосунок! - в Али вновь проснулся шоумен, и он, склонившись над Сонни, стал орать на весь зал. - Ты же у нас такой плохой мальчик! Никто тебе не поверит…
Судья Джерси Джо Уолкотт оттащил бесноватого чемпиона в угол и, забыв открыть счет, принялся что-то втолковывать ему, а Сонни тем временем снова встал на ноги. Рефери совсем потерялся, позволив боксерам продолжить бой. Чемпион набросился на Сонни, замолотил кулаками в надежде добить раненого медведя, который с трудом защищался. На ринг прорвались журналисты, объявившие, что претендент провалялся на настиле 17 секунд, а значит, должен быть зафиксирован нокаут. Джерси Джо, который сам был когда-то чемпионом мира в супертяжелом весе, послушался и остановил бой - в этот странный день он выглядел ничуть не лучше Сонни Листона.
Мохаммед Али вскинул руки и принялся отмечать победу, правда, выкроив минутку, чтобы поддержать понурого Сонни Листона. Арканзасец никак не отреагировал на благородство, внезапно проснувшееся в сопернике, и дал знак секундантам, чтобы они подали ему нюхательной соли.
Он рубился с соперниками, даже когда у него была сломана челюсть, но этот призрачный удар Мохаммеда Али свалил его, поставив точку в некогда славной карьере.
- Это договорняк! - гудел зал, пока Мохаммед Али принимал поздравления. Чемпион был немного ошарашен и все спрашивали у него, был ли в самом деле хорош его удар. Чемпион пожимал плечами, но, посмотрев видеоповтор, расплылся в самодовольной улыбке. Удар был, и все это тоже наконец-то увидели. Но так ли уж был он крут, чтобы человек, которого панически боялась вся Америка, свалился как какой-нибудь второсортный джорнимен?
Это лишь потом мир узнает, что Мохаммед Али - величайший боксер, но тогда он все еще был чересчур говорливым выскочкой.
- Сонни, с тобой все в порядке? - заглянул в раздевалку к антигерою Флойд Паттерсон.
- Ага, - выдавил из себя улыбку арканзасец. - Теперь я побывал в твоей шкуре. И это хреново, Флойди. Быть внизу - хреново. Как потом смотреть болельщикам в глаза? Как там обстановочка, кстати?
- Все обвиняют тебя в подставе, - вздохнул Флойд. - Букмекеры были уверены в твоей победе… Честно говоря, я и сам был уверен. Потерял кругленькую сумму.
Сонни опустил голову и сплюнул. Когда Флойд хотел уже уйти, он тихо заговорил:
- Они будут копать, Флойди… Будут искать малейшие зацепки, чтобы обвинить меня. Если бы только эти ребята знали… Мне очень плохо сейчас. Я потерял все… А ведь мог вернуть себе пояс. Я готовился, я был в лучшей форме в своей жизни, а потом...
Сонни замолчал, лишь качая головой и что-то бормоча про себя. Флойд не знал, что сказать, и хотел уже тихонько выйти, как услышал: «Спасибо, братишка».
Один из секундантов, едва Флойд скрылся за дверью, прогремел:
- Звонил Блинки. Тебе нужно объясниться. Это что за херня была?
- Скажите ему, что во всем виноват этот чертов рефери, - пробормотал Сонни. - Я не слышал, как он считает. Да он и не считал. Это сбило меня. Серьезно, парни. Я не шучу. Удар был чувствительным, но я бы, наверное, смог с этим справиться, если бы не рефери. И этот мудак Клей-Али тоже хорош. Он обязан был уйти в нейтральный угол, но нет, начал плясать на моих костях. Неудивительно, что реф «поплыл» от этого цирка. Мы оба с ним «поплыли».
В то же самое время в другой раздевалке шел совсем другой разговор.
- Это было так здорово, Анджело! - говорил своему тренеру Мохаммед Али, когда они остались наедине. - Я давно так не веселился. Он поверил, что я сумасшедший. Дважды. Но разве можно его винить? Весь мир думал, что я - идиот. И это сработало! Но впереди - новые великие свершения. И Сонни Листон лишь первый из крутых парней, которые познают мое величие. И знаешь, что, коуч? Я встряхнул этот мир, и мне понравилось. Я хочу добавки!
***
Сонни Листон и лондонские гангстеры близнецы Крэй Реджинальд и Рональд
- Эй, приятель, есть для меня работенка? - спросил Сонни Листон у белого мужчины в кожаной куртке, после чего залпом допил виски. - Хочешь, я набью морду кому-нибудь из твоих должников? Мне нужны бабки, черт возьми!
- Сонни, от тебя разит за километр, - поморщился Эш Резник, один из бандитов, с которыми связался боксер после переезда в Лас-Вегас. - Боюсь, ты не сможешь в таком состоянии нокаутировать даже ребенка.
- Что он там лопочет? - расхохотался Сонни, обращаясь к Джо Луису. - Все-таки я не хер с болота, а бывший чемпион мира.
- Ты чувак, который просрал нокаутом Леотису Мартину, - напомнил Эш, с отвращением глядя на арканзасца.
- После позора с Али я провел шестнадцать боев и проиграл только раз, - схватил его за грудки Сонни. - Один раз, твою мать!
- Но это был бой за титул NABF, - тихо проговорил Джо Луис. - Если бы ты победил, Сонни, как знать, возможно, тебе дали бы шанс еще раз побороться за звание чемпиона мира.
- Ты просрал все, что можно, - вырвался из рук арканзасца Эш Резник. - И не прикасайся ко мне, ты, никчемный кусок дерьма. Хочу, чтобы ты знал - парни устали от твоих выходок. Ты - в черном списке. Вот, бля, ирония судьбы - негр в черном списке… В другой раз я бы посмеялся, но не теперь. Ты ведь мне нравился, Сонни. Ты был крутым мужиком. А теперь… Ну, бывай.
- Эй, так как насчет работы? - попытался задержать его Сонни, но лишь неловко сбил стакан с барной стойки, разбив его вдребезги.
- На счастье! - хмыкнул Сонни, хлопнув Джо по плечу. - Старик, ведь будет же и на моей улице праздник? Как думаешь, я еще не сказал последнего слова… А?
Джо ничего не ответил, только быстро смахнул слезу и щелкнул пальцами, подзывая бармена. Сонни подобрал один из осколков, который на его огромной ладони выглядел совсем маленьким. Он крепко сжал его, и на стойку полилась кровь.
- Да, ты прав, Джо Луис, - пробормотал он. - Хоть ты и молчишь, но я тебя услышал. Абсолютная правда. Я - конченный человек.
***
- Сонни, милый, ты где? - кричала Джеральдина, вернувшись из Сент-Луиса, куда она ездила на встречу с родственниками.
Она видела припаркованный кадиллак Сонни, а значит, муж точно ждал ее дома. Он должен был уже давно ответить, но в холодном и мрачном доме стояла гнетущая тишина. Сумки вывалились из рук Джеральдины. Она почувствовала странный сладковатый запах, от которого у нее пошли мурашки по коже.
- Сонни… - крикнула она теперь уже, скорее, по инерции. Ей хотелось верить, что все будет хорошо, но она понимала - все кончено. Осталось только найти подтверждение.
Запах стал совсем жутким, когда она приблизилась к спальне. Ей стоило больших усилий решиться войти в комнату, зная, что там ее ждет уже не тот Сонни, которого она знала.
Он лежал на кровати. Его тело разлагалось уже несколько дней. Рядом валялся шприц. Джеральдина смотрела на него, часто моргая, как боксер, которому здорово досталось в ринге. Она знала, что муж патологически боялся иголок. А шприц мог означать только одно…
Но ей было уже все равно, отчего умер муж - от рук своих бандитов-подельников, устроивших ему передоз, или по естественным причинам.
Джеральдину убивало другое. Она только что узнала, что человек, которого она любила больше жизни, никогда теперь не скажет ей: «Я тоже люблю тебя, дорогая».