За пределами ринга один из лучших боксёров Сан-Антонио падал снова и снова.
Тело Тони Айялы-младшего, наконец, обрело покой и лежало в закрытом металлическом гробу в похоронном бюро М.Э. Родригеса в центре Сан-Антонио. На мольберте справа стояла картина с изображением покойного отца Айялы, тренера Тони Айялы-старшего в окружении своих четырёх сыновей-боксёров - с голой грудью, в перчатках на кулаках, готовых сразиться с любым желающим. Слева от гроба был портрет самого Айялы, изображённого на обложке декабрьского номера журнала The Ring за 1982 год, в котором он был провозглашён «плохишом бокса». В то время Айяла, которому ещё не было и двадцати лет, накопил профессиональный рекорд 22-0 и был в двух месяцах от боя за титул чемпиона мира по версии WBA в первом среднем весе и казался на пороге статуса суперзвезды.
На скамьях скорбящие слушали, как священник описывал тайны жизни и распятия Христа, иногда прерываясь, чтобы провести аналогию с борьбой Айялы - его «падением с креста», его «моментами страданий». После каждого из высказываний скорбящие тянули молитву.
«О, мой Иисус, прости нам наши грехи», - скандировал зал в унисон. «Спаси нас от адского огня, приведи на небеса все души, особенно наиболее нуждающиеся в Твоей милости».
А потом играл оркестр мариачи, навязчивый и горько-сладкий.
Двумя неделями ранее, утром 12 мая, 52-летний Айяла был найден мёртвым от передозировки в спортзале на Зарзамора-стрит в Вест-Сайде, совладельцем которого он являлся, что положило конец одной из самых мучительных жизней в истории спорта. Айяла по прозвищу «Эль Торито» был самым свирепым бойцом, когда-либо выходившим из Сан-Антонио, но так и не стал чемпионом мира. Всего через несколько недель после того, как он появился на обложке журнала The Ring, он изнасиловал женщину, угрожая ножом и попал в тюрьму. Когда он был освобождён в 1999 году, то вернулся домой, где газеты предвкушали его «возвращение в стиле Рокки Бальбоа». Но стремление Айялы к искуплению вскоре превратилось в саморазрушение и через несколько лет он снова оказался в тюрьме ещё на десять лет. Он находился на свободе немногим больше года, когда полиция обнаружила его обмякшее тело рядом со шприцем и дозой героина, уже начавшим синеть.
После того, как в похоронном бюро закончились молитвы, старший брат Айялы, Майк, усталой походкой подошёл к трибуне. Он и его мать провели большую часть двух недель после смерти брата, участвуя в судебном разбирательстве с романтической партнёршей Айялы, Дженной Льюис, которая утверждала, что она была его гражданской женой, за права собственности на спортзал и право похоронить тело... Спор добавил неприятного послевкусия к тому, что уже стало ужасным концом.
«Мой брат заплатил за свои преступления против человечества, - начал Майк, - и мы приносим извинения жертвам за то, что произошло. Ему было предначертано величие, но, как и все мы, он пал, и возвращаться было тяжело. Я потерял своего брата из-за его зависимости. Я не оправдываюсь. Я просто предлагаю объяснение. Я просто предлагаю объяснение тому, что он сделал».
После этого он вызвал молодого боксёра к подиуму. Ребёнок пробежал по проходу.
«Мой брат любил этого маленького мальчика, он его тренироаал», - сказал Майк, крепко обнимая ребёнка. «В моём брате было хорошее. Мой брат не был плохим парнем. Просто иногда вы попадаете в разные ситуации».
«Некоторые люди спрашивают: «Как Айялы, четыре брата, трое из которых стали чемпионами страны, - как мы могли все испортить?», - задавался вопросом Майк за неделю до службы, когда мы сидели в ресторане Chili's в Южном Сан-Антонио. «Но мы это сделали. Такие вещи случаются. И это беспокоило меня. Это беспокоит меня сегодня».
Ныне Майк занимается ремонтом кондиционеров и систем отопления, и ему пришлось пережить свою долю неприятностей. Он был под кайфом от героина, когда проиграл бой за титул чемпиона мира по версии WBC в полулёгком весе в 1979 году - бой, который мог выиграть. Два года спустя он чуть не умер от гепатита, а в течение следующего десятилетия усердно работал, чтобы привести свою жизнь в порядок.
«Мы выросли крутыми», - сказал он. «Мы дрались со взрослыми мужчинами будучи просто детьми - мы были молодыми и сумасшедшими. У нас был девиз: «Пиво, драки и бродяги» и у нас не было страха».
Айялы были бойцами с рождения. Тони-старший, крутой бывший морской пехотинец, воспитал своих сыновей, чтобы они стали чемпионами. Когда они были детьми, мальчики Айялы появлялись в качестве развлечения между боями на профессиональных боях, убеждая всех, что они зарождающиеся звёзды. В 1973 году, когда Майк выиграл чемпионат Golden Gloves в наилегчайшем весе, они начали это доказывать. Сэмми, следующий по старшинству, выиграл титул «Золотые перчатки» в лёгком весе в 1977 году. А два года спустя Тони-младший привёз домой корону «Золотых перчаток» в среднем весе (младший брат Поли начал профессиональную карьеру в полулёгком весе в 1984 году).
К тому времени, когда он выиграл этот титул, Тони-младший колол героин и его склонность к насилию стало невозможно не замечать. В 1978 году, когда ему было пятнадцать лет, он совершил жестокое сексуальное насилие над женщиной в туалете кинотеатра и его должны были судить как взрослого. Вместо этого жертва, получившая от Айалы 40 000 долларов, попросила о снисхождении и Тони-младший отделался условным сроком.
«Он был феноменом и его карьеру просто защищали даже местные судьи», - рассказал Джон Уислер, давний обозреватель бокса San Antonio Express-News.
Действительно, Сан-Антонио никогда не видел ничего похожего на Айялу.
«Тогда «Шпоры» не были так хороши, бокс был самым популярным спортом, а Айяла был просто чудовищным аттракционом», - говорит Лестер Бедфорд, техасский промоутер мероприятий по боксу, который работал с Айялой. «Везде, где он дрался, это было заголовком. Это был боец, который рождается раз в поколение и он появился прямо в Сан-Антонио».
У Айялы была неприятная полоса на ринге. Он плюнул в одного противника после того, как нокаутировал его и продолжал бить другого даже после того, как боец упал на пол. Но Айяла также был очарователен и нравился средствам массовой информации - мечта промоутера бокса. Затем, в первый день 1983 года, когда Айяла готовился к чемпионскому бою, всё рассыпалось. Около 5 часов утра он вышел из своей квартиры, спустился вниз и ворвался к соседке. Он завязал ей глаза, связал её, угрожал убить, а затем изнасиловал. Полиция арестовала его перед рассветом.
«Я был в Нью-Йорке и один из моих друзей позвонил мне и сказал: «Ты слышал?», - вспоминает Майк. «Это чувство, которое я не могу описать, это чувство, которое я чувствую сейчас - как онемение».
Шестнадцать лет спустя, когда Айяла вернулся из тюрьмы, он казался другим человеком и нашёл боксёрский мир, готовый простить его. Бедфорд и его партнёр подписали с Айялой сделку по продвижению на 750 000 долларов, а тюремный психолог Брайан Радитц, стал его менеджером. Во время своего пребывания в тюрьме Айяла рассказал Радитцу, что в детстве он стал жертвой сексуального насилия и в интервью Айяла размышлял о влиянии происшедшего на него.
«Мои проблемы заключались в том, что я был молод и подвергся домогательствам», - рассказал он Philadelphia Daily News. «Я не говорю, что именно поэтому я совершил преступление, из-за которого оказался за решёткой. Я не оправдываюсь за это. Я даю объяснение, почему я мог стать таким, каким стал».
Когда 20 августа 1999 года Айяла вошёл в заполненный стадион Freeman Coliseum в Сан-Антонио, чтобы вернуться на ринг, он прибыл как герой-победитель.
«Это было самое яркое выступление бойца, которое я когда-либо видел», - вспоминал Бедфорд. «Я поднял глаза и увидел людей со слезами на глазах».
Айяла нокаутировал своего противника в третьем раунде и выиграл следующие четыре боя, все нокаутом. Казалось, это лишь вопрос времени, когда он сразится за титул с одной из величайших звёзд спорта, Оскаром Де Ла Хойей.
Возвращению не суждено было случиться. Айяла сломал руку в драке и был вынужден сдаться. Это было первое поражение в его карьере и внезапно его импульс изменился. Распространились слухи, что пьянство и наркотики снова стали проблемой, а череда преступлений, в том числе проникновение в дом двух женщин поздно ночью (одна из которых выстрелила Айяле в плечо), заставила его недолго отсидеть в тюрьме и едва избежать более серьезной судимости. В июле 2004 года, через год после поражения в бою боксёру-джорнимену, который работал ночным смотрителем в Kmart, Айяла был приговорён ещё к десяти годам тюремного заключения за нарушение условно-досрочного освобождения.
Через неделю после смерти Айялы я встретил 47-летнего бывшего чемпиона в легчайшем весе Джона Майкла Джонсона возле его дома в Саут-Сайде. Джонсон тренировался в зале на Зарзамора-стрит с тех пор, как Эдди Гарсия открыл его в конце восьмидесятых и он остался там после того, как Тони-старший - его тренер и человек, которого он считал почти приёмным отцом - взял его себе несколькими годами позже. Когда Айяла снова вернулся из тюрьмы Джонсон всё ещё был в тренажёрном зале, готовясь к своему возвращению в конце карьеры. Джонсон сам боролся с зависимостью и упускал шансы (ныне он трезв и работает мастером на угольной электростанции) и он видел, как Айяла возвращается к безрадостной ситуации.
Тони-старший умер за несколько недель до освобождения сына и на этот раз Айяла прибыл в мир, который изменился. Сан-Антонио теперь был крупным бойцовским городом, но многие молодые фанаты едва знали его имя. Не было ни восхищённых толп ни серьёзного интереса со стороны промоутеров бокса. Айяла, которому теперь было за пятьдесят не мог найти работу.
Однако были и светлые моменты - вместе со своим братом Майком он занял зал на Зарзамора-стрит и, судя по всему, страстно увлёкся тренировкой бойцов.
«Он делал то же, что и его отец и я каждый день видела его улыбавшимся», - рассказала Марибель Зурита, бывшая чемпионка мира, тренировавшаяся под руководством Тони-старшего.
Но даже его работа в качестве тренера была глубоко чревата. Однажды, когда он отправился на национальный любительский турнир в Миссури, организаторы мероприятия сказали ему, что они не позволят осуждённому сексуальному преступнику наблюдать за бойцами-любителями.
«Он пытался измениться», - говорит Майк. «Но как вы можете изменить свою жизнь, если у вас не будет шанса?».
Вскоре после этого многие из давних боксёров и тренеров зала на улице Зарзамора покинули зал. В конце концов, Майк поссорился со своим братом и тоже ушёл.
Джонсон рассказал, что по мере того, как мир Айялы сжимался, он становился все более неустойчивым. Зал на улице Зарзамора должен был быть открыт шесть дней в неделю, но боксёры часто оказывались у закрытых дверей и, не имея возможности добраться до Айялы, уходили.
«Его что-то беспокоило», - говорит Джонсон. «Я смотрел на него и он ходил в одиночестве.
У меня мурашки по коже, когда я говорю об этом, - продолжил Джонсон, - но около двух недель до смерти Айялы я был в раздевалке и увидел в зеркале его отца. Я пошёл и сказал об этом Тони-младшему и он сказал: «Знаешь что, чувак? Я знаю, что он здесь. Я тоже видел своего папу на днях».
Джонсон не особо придал значения посещению призрака. Айяла возвращался в форму, обдумывал несколько боёв и с нетерпением ждал возможности вывести одного из своих боксёров на титульный бой. На самом деле, в последний день жизни Айалы у Джонсона было много поводов для надежды. Крупные бои, как правило, увеличивают посещаемость боксёрского зала, а бой Мэнни Пакьяо и Флойда Мейвезера привлёк новые лица в зал на Зарзамора-стрит. Джонсон вспомнил, что в тот понедельник спортзал был переполнен.
«Там было восемь новых человек и я сказал: «Тони, теперь у тебя много людей - не облажайся».
Той ночью Айяла и Льюис следуя к её дому в городе Сентер-Пойнт в Хилл-Кантри и поссорились. Как и много раз прежде, Айяла ушёл, вернувшись в зал. Это был последний раз, когда его видели живым.
«Я разговаривал с некоторыми бойцами из спортзала, - рассказал Джонсон, - и примерно с часу тридцати до трех тридцати утра Тони позвонил шести разным людям. Почему? Он должен был протянуть руку. Ему нужно было с кем-то поговорить».
Мы никогда не узнаем, что именно он хотел сказать. Ни один из бойцов, с которыми он пытался связаться, не взял трубку...