Когда Альсидес Сагарра говорит, окружающие затихают, прислушиваясь. Шутки, разговоры, анекдоты, даже ссоры прекращаются. Все внимательно слушают и наблюдают за учителем, седые волосы, морщины и очки которого свидетельствуют о неумолимости времени. Лицо его напротив не сильно отличается от того, каким было, когда Сагарра привёл Теофило Стивенсона к финалу первого чемпионата мира по боксу в Гаване в 1974 году. Его черты кажутся практически нетронутыми временем.
Жестикуляция Альсидеса ни на кого не похожа. Он говорит то, что думает. Он никогда не таил свои мысли и теперь после более, чем 80 лет жизни заботится об этом менее чем когда-либо. Если элегантность, как утверждал Бальзак, - это наука, не делать ничего подобного другим, тогда Сагарра образец элегантности. Для него не было невозможной цели, он являлся гением подготовки боксёров высочайшего уровня. Результаты более чем сорок лет, проведенных им у руля кубинского бокса, говорят сами за себя, давая основания считать Сагарру живой легендой бокса достойной всемерных почитания и уважения.
О прошлом, настоящем и будущем этот учитель поколений боксёров рассказал в интервью. Бесстрашный, упрямый, практичный человек, всегда открытый для диалога, критики, обмена мнениями, который, спустя более десяти лет после того, как оставил свой оффициальный пост функционера продолжает наслаждаться каждой победой кубинского бокса, сопереживает каждому поражению и издаёт проклятия, при несправедливых решениях.
Текущая работа?
На данный момент я тренер-консультант. Я объединяю группу опытных коллег, к которым обращаются как тренеры, так и спортсмены. Мы помогаем повысить эффективность тренировочного процесса и в других необходимых вопросах. Мы видим свою функцию в том, чтобы содействовать в планировании работы, дабы не потерять сущность и индивидуальность кубинского бокса. Это миссия национального уровня, ни одна провинция не освобождается от ответственности. Я также занимаюсь теорией, читая лекции в качестве профессора в Высшем институте физической культуры имени Мануэля Фахардо, участвую в подготовке и защитах магистрских и аспирантских диссертаций.
Здоровье?
Довольно хорошо. Прямо сейчас у меня небольшая простуда ... Не стоит того, чтобы всерьёз говорить об этом. Влажность и возрастные изменения организма делают своё дело, но ничего страшного. Просто нужно знать, как планировать работу и внимательно следить и заботиться о себе. Кроме того, насколько я помню, моя бабушка скончалась в 119 лет, мама в 104 года, а папа в 89 лет, поэтому я надеюсь ещё пожить.
Усталость?
Нет, я совсем не устал. Я чувствую себя идеально, чтобы продолжать заниматься тем, чем занимаюсь. Кубинская школа бокса не должна быть утрачена, мы должны продолжать развиваться и побеждать. В день, когда я не больше не смогу работать, я перестану быть счастлив.
Различия между нынешним национальным боксом и прежним временем?
Сейчас всё сложнее. Больше конкуренции и изменчивости. В период между 1970 и 1990 годами было не так много разных событий. Система рейтингов изменилась, всё усложнилось с технико-тактической точки зрения, потому что бойцы должны проводить больше боёв. Спорт стал полупрофессиональным и профессиональным в одной и той же Международной ассоциации (AIBA), бои проходят в три раунда на Олимпийских играх, пять в Мировой серии или шесть или восемь в AIBA Pro. Есть много разных вопросов которые нужно учитывать и это делает систему сложной.
Какова разница в качестве подготовки атлетов, прошлого и настоящего?
Нельзя сравнивать. Различие невозможно провести, очень сложно. Раньше у нас был ряд условий, которые благоприятствовали нашей работе, теперь условия другие, в одних вопросаз лучше, в других хуже. Единственное, за чем всегда нужно следить, это результат. Лишь это действительно важно.
Кубинская школа сохраняет свою сущность?
В одной и той же школе существуют разные стили в зависимости от знаний, приобретённых каждым спортсменом. Например, спортсмен исповедует определенный стиль, а люди критикуют, его за это. Что ж, если он выигрывает с этим, не нужно изменять стиль, нужно просто восполнить те элементы, которых не хватает. Это не означает, что мы изменяем суть нашего бокса. Например критиковали парня в весе 81 килограмм (Хулио Сезар Ла Крус), но он выигрывал, стал сражаться так, как люди хотели от него и начал проигрывать. Наше мышление с тех пор, как кубинский бокс зарождалсь, остаётся неизменным: в каждом весе медаль соответствующего достоинства присуждается спортсмену на основании его работы.
Увеличение количества турниров имеет положительный или отрицательный эффект?
Положительный, потому что боксёрам больше нравится соревноваться, чем тренироваться. Но и в этом необходимо подходить с умом, не допуская переборов.
Большинство боксёров сегодня одарены?
Потенциальность измеряется результатом, мне нравится, что люди уважают результат. Я всегда считал, что лучшие - те, у кого больше медалей. В этом смысле я опускаю некоторые другие детали и смотрю на то, что было достигнуто спортсменом. Лучшими являются те, кто побеждает в соревнованиях.
Мировая серия бокса, является необходимым турниром?
Цель Мировой серии - сохранить любительский бокс, это то, что создала AIBA, чтобы боксёры не так быстро переходили в профессиональный бокс. Однако я не верю, что AIBA сможет этого добиться. Каждая страна имеет право направлять своих спортсменов туда, куда они хотят. Все стремятся к миллионам Флойда Мэйуэзера-младшего, хотя большинство к этому даже не приблизятся. Любители быстро переходят в полупрофессионалы и / или профессионалы и это снижает качество и уровень. Вы не можете заменить ни одну из профессиональных лиг. Тем не менее, вы не можете не признать, что World Series даёт жизнь боксу.
Назовите Ваш наиболее прекрасный момент в качестве тренера?
У меня есть позиция и я всегда говорю, что боксеры велики, когда они олимпийские чемпионы. Для меня важнее всего Олимпийские игры. Поэтому я вспоминаю Олимпийские игры 1992 года в Барселоне, где мы выиграли семь золотых медалей. Получить семь олимпийских титулов, это здорово. Завоевание одной золотой медали говорит о том, что удалось воспитать великого атлета, а тут было семь. То, что мы сделали в Испании, было незабываемо.
Трудный период?
Когда мы не достигали поставленных целей. На Олимпийских играх в Токио 1964 года и Мексике 1968 года мы не получили золотую медаль, но мы увидели, что были близки, и сказали себе, что скоро этого достигнем. И в Мюнхене в 1972 году мы получили первые три золота.
Худшее воспоминание?
Кубок мира в Хьюстоне (1999), был непростым. Мы стали страной, которая должна была оказаться побеждена любым способом и любые злодеяния годились, чтобы достичьть этого. Нам пришлось уйти, потому что это было за рамками. Это было решение, которое нужно было принять, потому что то поражение Хуана Эрнандеса Сьерры было прямым неуважением. Он выиграл свой бой без проблем и когда я увидел это, я спросил себя, что здесь происходит?
Момент, который запомнился больше всего?
После принятия решения уехать из Хьюстона, я беспокоился о том, что произойдет, когда мы вернёмся на Кубу. Однако, когда мы приземлились, команданте Фидель поприветствовал нас и сказал: «Антонио Масео, Рауль, и вы принимаете правильные решения в нужное время». Мы оставили чемпионат. Фидель не ошибается, и это наполнило меня гордостью. Для меня это незабываемо. Никогда.
Я также храню память о том, когда мне дали звание Героя Труда Республики Куба, это было в 1987 году, и я стал 14-м человеком, который удостоился этой чести. Это священно. Среди всех наград, которые у меня размещены в гостиной моего дома, это самое ценное наряду с несколькими фотографиями с лидером революции.
Пять лучших бойцов в истории Кубы?
Это немного сложно, каждый был свое время. Как помните, я опираюсь в большей степени на результаты. Однако, когда мы говорим о кубинской школе бокса нельзя не упомянуть такие имена, как Феликс Савон, Теофило Стивенсон, Адольфо Орта, Ариэль Эрнандес, Гектор Винент, Анхель Эррера. Их много.
Лучший?
Я бы не рискнул выделить лучшего, потому что, чтобы сделать это должно взглянуть на всю историю бокса на Кубе, вернуться к ее истокам и оценить многие факторы. Для меня Кид Шоколад был великим, из-за того, чего он достиг в своё время, потому что ему было трудно добраться до своего места в истории. Можно сказать, что он является отцом кубинской школы бокса. Но были и другие великие, такие как Кид Гавилан в своё время или позже Стивенсон и другие. Правда в том, что выделить и назвать одного лучшего очень сложно.
Сложное решение?
Их было несколько, многие из них были о смене веса в котором будет сражаться тот или иной боксёр или о выборе того или иного спортсмена брать на турнир. Хотя, тут помогало, что всегда трудные решения принимались коллективно. Когда вы возглавляете группу тренеров, все смотрят на вас, но за вами стоит коллектив и от этого принять решение становится легче. Такое произошло, когда Феликс Савон и Роберто Баладо были вместе в одном дивизионе и оба являлись личностями, между которыми выбор был труден. Проблема была проанализирована, и группа приняла решение. Более свежим примером является пример Энди Круза, который был квалифицирован для Олимпийских игр, но потом поднялся в другой вес.
Отношения с боксёрами.
Отношения между спортсменом и тренером, это тема, которая всегда конфиденциальна, это то, что нужно уметь выстроить. Проблема в том, что атлеты сильные личности и вы должны знать, как разговаривать, чтобы урегулировать проблему и подопечный признал и осознал: «Учитель был прав». Есть тысячи примеров, в которых после разговора проблема решается, особенно в случаях, связанных с повседневным поведением, ограничении в алкоголе и тому подобном. Сложно, что в спорте не должно быть недисциплинированных людей. Отсутствие дисциплины всегда является проблемой.
В чём видите свой долг?
Мой долг - продолжать работать. Я всегда уверен, что мне нужно отдавать знания и опыт, и это то, чему я посвящаю себя - даю советы, помогаю. Моя цель состоит в том, чтобы сохранить в живых то, чему отдано так много труда и усилий, сначала чтобы создать кубинскую школу, а затем поддерживать её результаты на высоком уровне. Мой долг - не прекращать работать на пользу бокса и кубинского спорта.