Вашему вниманию представляется вторая часть статьи о боксёре Кристи Мартин, первую часть которой Вы можете прочитать здесь.
Мартин стала сенсацией за пределами ринга, сыграв главную роль в «Розанне», а также часто появляясь на ток-шоу Лено, Леттермана и других ток-шоу.
МАРТИН ПОЗНАКОМИЛАСЬ С ШЕРРИ ЛАСК в восьмом классе в 1979 году. Они вместе играли в баскетбол в Итманне и сблизились. К тому времени, когда Мартин пошла в старшую школу, у них завязался тайный роман.
«Всё время вы думаете о том, кто вы есть», - вспоминает Мартин. «Кто ты и кем ты действительно хочешь быть. Я была молода, но очень любила её».
Это были 80-е годы в Аппалачах, единственная точка отсчёта для Мартин за пределами летних семейных поездок в Дейтон-Бич.
«Я не знала, есть ли место, где все были бы более открыты в своей сексуальности», - вспоминает она. «Я просто знала, что если это место есть, оно не в Западной Вирджинии».
В подростковом возрасте Ласк и Мартин придумывали причины, чтобы проводить время вместе. Запрещённые часы, украденные, как конфеты. Время, которое заставило их почувствовать себя правыми и не правыми.
«В старшей школе Шерри часто бывала здесь, в доме», - говорит Джойс. «Тогда я понятия не имела, что она гей, что у них были отношения». Она прочищает горло. «Я не думаю, что кто-то говорит: «Я счастлива, что мой ребенок гей».
Когда вы ненавидите то, что вы есть, когда вы убеждены, что это неправильно, грешно, когда вы носите желания своего сердца, как труп, когда единственные чувства, которые дают вам жизнь, это те же чувства, которые заставляют вас желать, чтобы вы умерли, вы начинаете сжиматься, заглатываете ложку за ложкой.
«Я скрывала, кто я есть на самом деле, с 12 лет», - говорит Мартин.
Чем меньше вы становитесь, тем счастливее становятся те, кто видит в вас источник позора. Итак, вы продолжаете есть себя заживо, вы делаете это, пока не подавитесь. Вы убеждаете себя, что это то, чего вы заслуживаете. Вы обрушиваете на себя столько насилия, что даже не замечаете, когда насилие исходит откуда-то ещё. Это даже больше не похоже на насилие. Это похоже на правду.
За день до того, как Мартин решила выйти замуж за Джима, Джим позвонил её отцу и сказал, что застал его дочь с женщиной. По словам Джима, отец Мартин сказал ему выгнать её и выбросить её вещи на улицу. По словам Джима, отец Мартин сказал: «Нам она тоже не нужна».
На следующий день Мартин и Джим пошли в здание ратуши и сказали: «Да».
«Я верила, что для того, чтобы иметь семью, мне нужно быть с мужчиной», - категорично говорит Мартин. «У меня в действительности не было выбора».
Если вы убеждаете себя, что не сможете быть собой, вы входите в состояние фуги - полужизни. Иногда вам везёт, и приходит человек и заставляет вас проснуться.
Мартин познакомилась с Шерри Ласк (слева) в восьмом классе. Романтические отношения у пары начались ещё в старшей школе
В марте 2010 года на экране у Шерри Ласк появилось сообщение Facebook. Возможно, вы знаете человека: Кристи Мартин.
Ласк рассмеялась, а затем отправила сообщение: «Привет, как дела?».
Повторный контакт привёл к отправке текстовых сообщений, а затем к телефонным звонкам. Эти разговоры привели Ласк к подозрению, что её былая подруга в опасности.
«Казалось, что у неё больше не осталось надежды», - объяснила она в суде.
Мартин рассказала Ласк, что злоупотребляет кокаином, начав употреблять его в 2007 году. По словам Мартин, Джим был её поставщиком. Он держал кокаин над её головой, как лакомство для собаки (что сам он отрицает).
«Он знал, что я сделаю за это всё, что угодно», - объясняет Мартин. «Я всё время лажала. На самом деле я не хотела всего этого». Иногда голос в её голове говорил: «Просто передозировка, передозировка, передозировка».
Ласк неоднократно спрашивала Мартин, почему она не оставит мужа. Мартин отвечала, что не переживёт этого.
Женщины договорились встретиться 18 ноября 2010 года. На вопрос под присягой, было ли это свидание романтическим по своей природе, Ласк ответила, что это была «помощь другу». Со своей стороны, Мартин говорит, что собиралась встретиться с Ласк за обедом.
Они выбрали кафе в Сент-Огастине. Пока они ели телефон Мартин взорвался сообщениями и звонками от Джима. Сначала она игнорировала их, но в конце концов включила воспроизведение на громкую, чтобы Ласк всё слышала.
«Он раз за разом повторял, что собирается уничтожить ее», - свидетельствует Ласк.
Потом Джим отправил текстовое сообщение, в котором он запускал по телевизору, видео, на котором его жена использует секс-игрушку. Джим поместил личные вещи Мартин в запись, чтобы нельзя было ошибиться, кто это был.
В следующий раз женщины встретились четыре дня спустя в Дейтона-Бич, 22 ноября. Когда Мартин поздоровалась с Ласк на парковке Comfort Inn, та улыбнулась, обняла и поцеловала её. В этот момент позвонил телефон Мартин. Это был Джим.
«Я следовал за тобой...».
В ужасе женщины вбежали в отель и спрятались.
За несколько недель до того, как она встретилась с Ласк, Мартин сказала Джиму, что хочет с ним развестись. Она связалась с адвокатом, планировала оформить документы. Пара заключила сделку, договорившись жить вместе до следующего боя, после чего они разделили бы гонорар и официально расстались. Воодушевлённая этим планом, Мартин бросила курить кокаин и активизировала свои тренировки. Будущее было таким светлым, каким оно не было два десятилетия.
«Кристи поняла, что есть и другие варианты, что другие люди смогут позаботиться о ней», - комментирует Барра. «Потребовалась связь с другим человеком, чтобы напомнить ей, что она особенная».
Когда Мартин сказала Джиму, что она собирается навестить Шерри, согласно их новой договорённости, он спросил: «Могу я пойти?», - вспоминает Мартин. «Я такая: «Нет». После этого он сказал: «Если ты уйдёшь, я убью тебя».
Через несколько минут после того первого звонка на стоянке Джим отправил сообщение.
«Я так близок к тебе, что могу прикоснуться...».
Последними словами, которые Мартин сказала Ласк перед тем, как она покинула Дайтону и вернулась в свой дом в Апопке, были: «Этот ублюдок собирается меня застрелить».
«Джим сказал мне, что не боится попасть в тюрьму за убийство», - объясняет Мартин. Он сказал ей, что знает людей, которые могут сделать так, что она исчезнет. Он назвал эти угрозы обещаниями.
«Что бы он ни делал Джонни, Кристи была рядом с ним», - говорит Джойс об отношениях между её мужем и дочерью. «Она была его малышкой с первого дня»
В отделении неотложной помощи врачам потребовалось два часа, чтобы стабилизировать Мартин, её лёгкое было повреждено в двух местах. Как только это стало возможным, медицинская бригада доставила Мартин в более крупную травматологическую больницу в Орландо, где хирурги зашили ей ногу, предупредив, что она возможно не сможет больше ходить. Они зашили ей рваные раны на голове, боках, прикрепили ухо. Пуля в её груди оставалась на месте ещё несколько недель, пока полиция не потребовала её извлечения как улики.
«Кровь покрывала каждую часть её тела», - засвидетельствовала Ласк о состоянии Мартин в реанимации. «Её волосы были спутаны, залиты кровью. В неё пытались вставить трубку, а она кричала. Она была разрезана и через рану можно было увидеть всё: сухожилия, мышцы, вены».
Джойс Солтерс изо всех сил пыталась связаться со своим мужем и сыном. Когда ей позвонили из больницы, они охотились на оленей. После того, как она наконец дозвонилась до них, она сказала Джону: «Сестра и Джим поссорились».
Когда на следующий день семья Солтерс прибыла во Флориду, они поговорили с местным маршалом. Мартин было присвоено другое имя для её защиты.
«Они не позволили нам увидеться с ней, пока не убедились в том, кто мы такие», - говорит Джойс. «Они опасались, что Джим или кто-то другой может войти и причинить ей вред» (Обнаружив пропажу Мартин, Джим скрылся с места происшествия и был обнаружен через неделю после нападения, прячущимся в сарае соседа).
Джойс рассказывает, что когда она наконец смогла увидеть свою дочь, у неё перехватило дыхание.
«У неё повсюду были трубки, швы по всей голове, на лице. Это зрелище, которое вы никогда не забудете».
Джойс почувствовала облегчение, когда узнала, что Мартин может говорить. Первое, что сказала ей дочь?
«Я говорю тебе, что он сошёл с ума, мама».
Ранее в их браке Джим ударил Мартин кулаком по губам так сильно, что зуб повредил ей губу. В день, когда это случилось, Мартин пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок. Когда она вытерла лицо, несколько капель крови упали на затемнённый участок стены. Мартин решила оставить их там. Много лет она тщательно сохраняла пятна крови, стараясь не стереть их. Доказательство жизни.
«Это то, что вы делаете, когда уже знаете, чем все закончится», - рассказывает она.
Мартин и Лиза Холуайн дрались в 2001 году в Лас-Вегасе. Мартин победила решением судей в 10 раундах
В первые несколько лет после нападения Мартин снилось, что она бежит, бежит, бежит. На бегу она кричит: «Он убивает меня!». Иногда ей снилось, что Джим выпрыгивает из туалета. Иногда она просыпалась от собственного крика. Иногда она била кулаком во сне.
Её жена, 54-летняя Лиза Холуайн, пыталась успокоить её, но кошмары не прошли полностью. Этот человек всё ещё живёт в голове Мартин. Всё ещё терроризирует.
«У неё посттравматическое стрессовое расстройство», - говорит Холуайн, сама бывшая боксёрша, рассказывая историю о том, как недавно она достала нож, чтобы нарезать еду, а Мартин отпрыгнула, а затем извинилась. «Я сказала ей: «Передо мной не нужно извиняться. Мне просто нужно, чтобы ты знала, что я не он».
Мартин признаёт, что по-прежнему чувствует себя под наблюдением.
«Даже сейчас в душе я волнуюсь, потому что думаю, что кто-то наблюдает за мной», - говорит она. «Домашнее насилие - это контроль. Синяки заживают. Но психологически? Это никогда не пройдет». Мартин поклялась себе, что больше не будет уязвимой. «А через четыре месяца я была жената на этой женщине», - смеётся она о Лизе..
Пара, поженившаяся в 2017 году, сделала друг другу предложение на парковке отеля. Они объясняют, что они взрослые люди, поэтому в них отсутствует шаблонная романтика. Они знают, чего хотят.
Холуайн, которая сейчас занимается строительством, говорит, что познакомилась с Мартин, когда она «ударила меня кулаком по лицу». Это был 2001 год и они сражались в андеркарде реванша за титул чемпиона мира в тяжёлом весе между Хасимом Рахманом и Ленноксом Льюисом. Бой проходил в Мандалай Бэй в Вегасе и был последним поединком Мартин по контракту с Доном Кингом.
«С точки зрения стратегии, это был лучший бой, в котором я участвовала», - говорит Мартин.
***
«Она нарезала круги вокруг меня, - дополняет Холуайн. «Это было неприятно. На взвешивании, сойдя с весов, я сказала: «Удачи, Мартин», а она ответила: «Удачи тебе, в нокауте чёрт возьми». Это были наши первые слова друг другу».
Мартин говорит, что она не хотела драться с Холуайн. Она видела записи и знала, что Холуайн - не шутка. Насмешка на взвешивании была стратегией.
«Я знала, что должна разозлить её, чтобы она совершила ошибку и когда она это сделала бы, я бы воспользовалась этой ошибкой», - говорит Мартин. «Это была игра. Я делала подобное всю свою карьеру».
На суде по делу «штат Флорида против Джеймса В. Мартина», Кристи Мартин стояла три часа и раскрывала болезненные личные подробности
Пара вспоминает, выкладывая тако чоризо и чипсы. Они болтают друг с другом о своих рекордах. Холуайн упоминает нынешнюю бесспорную чемпионку в среднем весе Кларессу Шилдс.
«Она рассказывает о том, как она выиграла золотую медаль, и всё такое», - говорит Холуайн о Шилдс. «Но послушайте, у нее коэффициент нокаутов 20%».
Мартин нокаутировала более половины своих противниц.
Для большинства женщин-боксёров, как отмечает Холуайн, Мартин открыла дверь к представлению о боксе как о карьере.
«Кристи была единственной девушкой с деньгами в спорте. Мы все хотели то, что было у неё».
Холуайн замолкает, осознавая, что то, что было у Мартин, могло быть не совсем тем, что рекламируется.
После того, как Джим оказался в тюрьме, Мартин поняла, что она даже не знает, что ей нравится смотреть по телевизору. Она не знала, какую пищу предпочитает. За весь их брак он оставил её одну на две ночи. У Мартин два десятилетия не было возможности рассматривать свои собственные потребности.
Холуайн вспоминает, как однажды Мартин была больна, когда они были просто коллегами в женском кругу. Холуайн зашла в гости, принесла Мартин чай и мёд, спросила, есть ли у неё термометр. Мартин не могла вспомнить, где он, поэтому Холуайн наклонилась и прижалась к её лбу, чтобы проверить, нет ли у Мартин лихорадки. Нежность накрыла Мартин.
«Никто никогда не делал для меня чего-то настолько хорошего», - рассказывает Мартин.
***
«Я заварила ей чай и это было потрясающе для неё», - говорит Холуайн. «Это было тяжело для меня. Если вы приходите в бокс, вы верите, что есть Кристи Мартин и есть все остальные. Казалось, что у неё было все».
В 2012 году Джим Мартин был признан виновным в покушении на убийство второй степени и приговорён к 25 годам - минимальному обязательному наказанию
НА СУДЕБНОМ ЗАСЕДАНИИ штат Флорида против Джеймса В. Мартина, Кристи Мартин стояла три часа. Она раскрыла каждую деталь своей истории, своей кокаиновой зависимости, своей сексуальности, секс-записей, секс-игрушек, попыток самоубийства. Того, как она приставляла пистолет к голове, а Джим говорил: «Цыплёнок, давай, нажми на курок». Когда она глотала таблетки, а он уговаривал: «Выпей ещё».
Мартин открывала каждую унизительную страницу своего психологического дневника в комнате полной незнакомцев (большее количество людей, чем жило в её родном городе), позволяя всем узнать её слабости, ошибки и унижения.
«В какой-то момент во время нападения, когда меня ранили и я молилась Богу, чтобы он помог мне, я полагаю, что Божий дух действительно проник в меня и изменил моё сердце», - сказала Мартин суду, объяснив присяжным, что, хотя она была готова умереть, но решила, что хочет жить.
Так что она оторвалась от пола, она проглотила свою боль, приняла свои страдания и поняла, что если собирается выжить, ей нужно будет уйти от всего, что она когда-либо знала и нужно будет идти одной.
Когда её показания закончились, Мартин сошла с трибуны. Она не видела Джима лицом к лицу с того дня, как он бросил её умирать. И вот он, со скованными ногами и свободными руками, сутулясь за столом, слушал гнусную сагу о 20 годах, которые она прожила вместе с ним.
Мартин необходимо было пройти между столами в специально отведённом для свидетелей переходе. Вместо этого она внезапно повернулась и направилась к Джиму.
Прокуроры наблюдали, охваченные страхом, опасаясь, что Мартин может сломаться, ударить или сделать что-то ещё хуже. Быстро дойдя до места нахождения Джима, Мартин наклонилась так, что её нос оказался в нескольких дюймах от разинутого рта Джима, а глаза не отрывались от его.
«Я надеюсь, ты сгниёшь в аду, ублюдок», - сказала она спокойным, твёрдым и решительным голосом. Мартин сделала паузу, а затем вызывающе медленно пошла прочь.
***
«Это было сильно, чёрт возьми», - вспоминает Барра. «В 115 процессах, которые я провела, жертва никогда подобного не делала. Все были ошеломлены» (Позже Барра напечатала слова Мартин на кружках всей команды юристов).
Джим не признал себя виновным по обвинению в покушении на убийство первой степени, покушении на непредумышленное убийство и в нанесении побоев при отягчающих обстоятельствах. Когда он, наконец, сформулировал позицию, то утверждал, что хочет обратиться к суду не для того, чтобы «уличить Кристи», а для того, чтобы «сказать правду».
Через несколько секунд после извилистого заявления Джим признал: «Думаю, я совершил ошибку, не заявив о самообороне».
В суде команда Джима не смогла найти основания для самообороны - аргумента, к которому адвокаты Мартин были готовы, ожидая, что он использует боксёрский опыт Мартин против неё. Когда довод так и не прозвучал, Барра и ее коллеги были сбиты с толку.
«Я думаю, что он не смог заставить себя нанести себе ущерб как мужчине», - рассуждает о странном выборе Барра. «У него была завышенная самооценка. Я имею в виду, что он так пытался продать своё тюремное удостоверение на eBay».
Поскольку последнее заявление Джима не было объявлено, он настаивал на том, что его брак с Мартин был неудачным, но основанным на взаимной привязанности.
«Ей было так плохо, что мы провели вместе 20 лет?».
«Я бы хотела никогда с ним не встречаться», - говорит Мартин о Джиме. «Но тогда я бы не стала тем боксёром, которым стала»
Джим настаивал на том, что он не бил жену, не стрелял в неё, не резал. Что пистолет дал осечку во время выстрела.
«Так ваша версия - это пуля, которая волшебным образом вылетела, рассекла её икры, отскочила назад и случайно оказалась в середине ее груди?», - с недоверием спросил главный прокурор Райан Вессио во время перекрёстного допроса.
***
«Это моя правда», - ответил Джим, заключая: «Мы оставались вместе 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Никто не остаётся с человеком 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, если люди не любят друг друга».
Присяжным потребовалось пять часов, чтобы признать Джеймса Мартина виновным в покушении на убийство второй степени. Джим был приговорён к 25 годам - минимальному обязательному наказанию, в результате чего ему должно было исполниться 93 года при его запланированном освобождении. Он перенёс инсульт и у него плохое здоровье. Мартин говорит, что она подумывает навестить его. У неё в телефоне есть список вопросов, которые она хотела бы задать ему, например: «Когда именно ты решил убить меня?».
Мартин знает, что каждый ответ, который она получит, скорее всего, будет ложью. Но всё же она ведёт список.
«Я бы хотела никогда с ним не встречаться», - говорит Мартин. «Но тогда я бы не стала тем боксёром, которым являюсь». Её успех, слава, деньги, жизнь - всё это было сплетено воедино, в крысиного короля, один хвост которого неотличим от другого. «Я должна была оказаться готова всё бросить и быть счастливой. Но ещё не была готова».
После всего, что произошло, Мартин и её мама всё ещё разговаривают несколько раз в неделю
В ВЕЧЕРА МАРТИН её мать приходила на бои с кувшином Мейсона, наполненным самогоном. После того, как Мартин завершала бой, Джойс, Джим и команда собирались в баре отеля, чтобы отпраздновать. Пока Джим молчал, Мартин напивалась текилой, раз за разом пытаясь стереть себя в реальном времени.
«Я никогда не могла себе этого представить», - говорит Джойс о профессиональных достижениях своей дочери. «Места, где она побывала, люди, которых она встретила. Однажды мы были в Вегасе и кто-то кричал ей. Я спросила: «Кто это был?», а Кристи ответила: «Как ты думаешь, мама?». Я сказала: «Шугар Рэй Леонард», а она ответила: «Ну, это он и был». Такие люди знали её. Они говорили с ней, как будто она была их другом».
Джойс говорит, что всегда восхищалась трудовой этикой дочери, её характером. Она оставила спальню дочери такой, как она была когда Мартин переехала из Западной Вирджинии. Пивные наклейки на стене, плакат с изображением женщины на капоте «Корвета» с выгнутой спиной.
«Люди здесь, в Итманне, очень гордятся Кристи, - говорит Джойс. «Каждый раз, когда я вижу кого-то, они спрашивают: «Как дела у Кристи?». Знаете, на самом деле она действительно не часто бывала здесь за последние 20 лет».
Мартин считает, что после того, как она вышла замуж за Джима её мать встала на его сторону в спорах и была рада, что дочь вела обычную жизнь, насколько это возможно для женщины-боксёра. Джим не был идеальным, но он был тем кто рядом и не требовал объяснений.
«Она говорила: «Я знаю, что он контролирует и он то и это, но ... », - холодно вспоминает Мартин. «Моя мама не хотела, чтобы я была геем. Ей было легче поверить в то, что сказал Джим, чем услышать правду от меня. Люди задаются вопросом о том, как я сохраняла отношения с кем-то, кто оскорблял меня морально, эмоционально и физически».
Мартин глубоко вздыхает.
«Иногда я думаю, что если бы моя мама смирилась с тем, кем я была ...» - её голос затихает.
Мартин рассказала своим родителям о тех ранних днях. Позор, отрицание. Они говорят ей, что это было очень давно, что они не помнят.
«Я была шокирована тем, что он причинил ей боль», - говорит Джойс. (Джонни предпочитает, чтобы Джойс давала интервью) «Джим обманул нас всех».
***
Что касается сексуальности Мартин, Джойс объясняет: «Я никогда не перестану любить её. Некоторые люди скажут: «Я не собираюсь иметь с тобой ничего общего». Но если вы любите своего ребёнка, я не понимаю, как вы можете это сделать. Это сложно. Но я пришла к выводу, что это между нею и Богом. Не нам судить».
Мартин организовала в Дейтона-Бич вечер бокса с участием Эвана Холифилда (в центре), сына бывшего чемпиона мира в тяжёлом весе Эвандера Холифилда. Холифилд победил техническим нокаутом в первом раунде
Мартин хочет быть ближе со своей матерью. Они разговаривают несколько раз в неделю, они любят друг друга, но остаётся стена, укреплённая избеганием, избирательной памятью и религией, и ни у одной женщины не хватает смелости снести её и выковырять щебень. Мартин знает, что в чём то она виновата сама - когда ты хоронишь себя заживо, людям трудно тебя найти.
«Иногда мне кажется, что она думала, что я знаю, что происходит», - говорит Джойс. «Мол, почему я ничего не сделала с этим? Но я понятия не имела. Я действительно не знаю, что я могла сделать».
***
«Когда мы поженились, Кристи поговорила со своей мамой, и это был трудный разговор», - говорит Холуайн. «Её мать очень старалась. Вы можете видеть, как она напрягается, вы можете видеть, что это не инстинктивно и вы можете видеть, что она почти не хочет этого делать, что она должна сделать вдох и улыбнуться».
Холуайн старается подтолкнуть свою жену к отпусканию, к открытию её сердца. Мартин молится об этом, но остерегается прощения. Тем не менее, как любая дочь Западной Вирджинии, она принимает то, что есть.
«Я не думаю, что люди осознают, насколько чувствительна Кристи», - говорит Джойс. «Она изображает жёсткую и всё такое, но у неё нежная душа».
Джойс говорит, что всё ещё думает о Джиме. О том как они были близки и как эта близость превратилась в яд. Она говорит, что Джим должен быть рад, что отец Кристи и её брат так и не нашли его, прежде чем он попал в тюрьму.
«Джим всегда хорошо ко мне относился, - говорит Джойс. «Но я бы хотела спросить его: «Как ты мог так поступить с тем, кого любишь?». Знаете, он сказал, что любит её даже в конце».
В 2016 году Мартин стала первой женщиной-боксёром, включённой в Зал славы бокса Невады. В декабре 2019 года она была избрана в Международный зал славы бокса в первый год, когда женщины были включены в избирательный бюллетень
8 февраля 2020 года зал Avalon в Hard Rock Hotel Daytona Beach рано начал заполняться для Battle at the Beach II. Ряды стульев окружали боксёрский ринг в центре зала, несколько VIP-столов, спрятанных в задней части, обозначены скатертями и подставками Christy Martin Promotions с изображением розовых боксёрских перчаток. Приходят ринг-гёрл, расстёгивают толстовки, взбивают декольте, разглаживают края. Первый бой запланирован на 17:00. Мартин любит раннее начало.
«Как Дон Кинг», - шутит рефери Фрэнк Санторе-младший.
Одним пролётом выше боксёры, одетые в спортивные костюмы и шлёпанцы (несколько счастливчиков в атласных куртках, вышитых своим именем), знакомятся с правилами: три нокдауна - вы выбываете, удар оппонента, когда он упал - потеря двух очков. Запланировано тринадцать боев, гонорары от 600 до 6000 долларов.
«Удачи и дай бог здоровья», - говорит чиновник.
Среди всего этого циркулирует Мартин, одетая в белоснежную рубашку-поло, тёмные джинсы и лакированные розовые лоферы. Она осматривает стол для прессы, ринг, проверяет часы каждые несколько минут. Холуайн нарезает свои круги, помогая там, где может и не мешая там, где не может.
«Она ворчлива в ночь боя», - говорит Холуайн о своей жене, добавляя нежный взгляд. В этот момент Мартин проходит мимо, бормоча себе под нос: «Господи помилуй».
Для многих бокс остаётся переходом к чему-то лучшему, путём к достоинству для бедных детей, забытых и неудобных. Во вселенной неопределённости бокс дает обещание понять свою ценность. Упрощённый критерий - вы выходите на ринг и доказываете, кто вы есть или нет.
«Я работал на одном из первых боёв Кристи», - вспоминает Санторе. «Она выбила свою соперницу едва ли не на третий ряд».
Музыка начинает звучать и Мартин оживляется.
«Теперь это бокс», - с улыбкой говорит она.
Молодые латиноамериканские семьи заполняют места вперемешку с парами среднего возраста всех рас, группами женщин, 20-летними, одетыми в блестящую одежду на свиданиях. Мартин пожимают руку, похлопывают по плечу. Она улыбается, флиртует, подшучивает, заставляет людей чувствовать себя непринуждённо, благодарит их за то, что они пришли. Она помнит имена.
Сыр, виноград и крекеры разносят по VIP-столикам, один из которых занимает Эвандер Холифилд, пришедший посмотреть, как его сын Эван сражается с Трэвисом Неро из Оклахомы (Холифилд вскакивает сразу после того, как Эван выигрывает нокаутом в первом раунде, а все телефоны записывают его выход в ринг).
Весь вечер Мартин продолжает общаться, одним глазом следя за боями, бегло комментируя. «Этот мальчик слишком высоко поднял подбородок ... Этот медлителен ... Я думала, этот бой будет лучше ...». Мартин знает бокс так же, как знает дорогу в дом своего детства.
Пока проходят последние бои, Мартин находит тихое место за столиком. Она расписывает футболки, фотографируется с фанатами. Луч прожектора падает на глаза. Она поднимает руку, чтобы прикрыться от света. На стене позади свет отбрасывает гигантскую тень.
Через полчаса поединки заканчиваются, а Мартин и Холуайн отправляются в бар на крыше Hard Rock для афтепати. Собрание представляет собой смесь фанатов и боксёров, тренеров, старых друзей и новых знакомых. Все едят куриные крылышки и пьют шампанское. Мартин и Холуайн обнимают друг друга, произнося тост за успех ночи. Люди покупают фотографии и болтают о ранних боевых днях Мартин.
«Я нокаутировала 31 соперницу, так что, думаю, у меня всё в порядке», - шутит Мартин о своём наследии.
Элоиза Эллиот, учитель физкультуры Мартин из Университета Конкорд, рассказывает собравшимся за соседним столиком о том, насколько агрессивной юная Кристи была на баскетбольной площадке и насколько общительной она была в классе.
«Она присматривала за моими детьми», - вспоминает Эллиотт, затем понижает голос до шепота. «После того, как она вышла замуж за Джима, мы почти не разговаривали». Она делает паузу, оглядывается. «Людям в Западной Вирджинии иногда трудно найти свою мечту».
Кто-то спрашивает, что, по мнению Мартин, сделало её таким хорошим боксёром. Мартин задумывается, прежде чем ответить.
«Я не хотела никого подводить». Она повторяет это снова: «Я не хотела никого подводить».
В 2017 году, через 16 лет после того, как они встретились на ринге, и через четыре года после вынесения приговора Джиму Мартину, Кристи Мартин и Лиза Холуайн поженились
НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ ПОСЛЕ Battle at the Beach II Мартин в Техасе на карантин в квартире, которую она делит с Холуайн. Чтобы оставаться занятой, Мартин готовит своё следующее мероприятие - серию из 15 боев, которую надеется провести в Оружейной палате Национальной гвардии в Сент-Огастине. Это будет её 15-е мероприятие с тех пор, как она начала продвигать бокс в 2016 году. Сейчас она работает не зарабатывая много, но она считает, что стоит держать руку на пульсе, пока везде царит вирус. Она хочет контролировать всё, что может, до тех пор, пока это возможно. А сейчас это Christy Martin Promotions.
«Всю мою жизнь было так много потрясений», - говорит она. «Я просто хочу, чтобы всё шло гладко».
Они с Холуайн еще не полностью освоились в арендованной квартире. Когда они найдут подходящее место, пара планирует построить дом где-нибудь в тихом местечке. Пока же многие чемпионские пояса и трофеи Мартин лежат в коробках, сложенных у стен. Мартин подумывает, что, может быть, она перенесёт свои памятные вещи в дом бабушки в Западной Вирджинии, «устроя себе крутой маленький Зал славы». Она получила этот дом когда её бабушка умерла. На вопрос, видит ли она себя там когда-нибудь, Мартин смеётся.
«Надеюсь, что нет».
Когда вы въезжаете в Итманн, скромный знак сообщает, что вы прибыли в «Дом Кристи Солтерс-Мартин». Мартин говорит, что ей никогда не приходило в голову сфотографироваться рядом с указателем. Мартин больше других понимает, что не сможет вернуться домой снова. Она также признаётся, что недавно у неё было прозрение.
«Раньше я думала, что люблю Шерри», - говорит она. «Но это было не так. Не совсем. Я была влюблена в то, как себя чувствовала».
Мартин объясняет, что она не пытается быть не доброй, просто в это спокойное время она поняла, за чем гналась 40 лет. Раньше её определяла только борьба, удары, которые она выдерживала. Когда-то она была просто девочкой, слишком наивной, чтобы знать, что она всего лишь девочка. Раньше самым безопасным местом, которое она могла представить, был центр боксёрского ринга...