Убийство «Бамми».
Пролог.
Преступность Нью-Йорка к 1945 году была на невероятном пике. Мэр мегаполиса в течение трёх каденций с 1933 по 1945 годы Фиорелло Ла Гуардиа по прозвищу «Цветочек» (на фото в шляпе) был вне себя от ярости, от неразрешимых проблем с криминалом «Цветочек» стал увядать. Ла Гуардия был прозван «Цветочком» (The Little Flower) по буквальному переводу его имени и, возможно, из-за невысокого роста. Будучи республиканцем, представлял либеральное крыло партии, был сторонником прогрессивизма и «нового курса» Рузвельта, возглавлял Нью-Йорк в годы восстановления от Великой депрессии, стал популярным мэром и деятелем национального масштаба, руководя при президенте Рузвельте ведомством гражданской обороны после вступления США во Вторую мировую войну, а гражданская оборона во время войны была жизненной необходимостью. К 1945 году военная обстановка по ту сторону Атлантики и Тихого океана уже ослабевала, а Нью-Йорк оставался полем сражений между полисменами и уличными бандами, гораздо превосходящих их по численности, по причине того, что многие сотрудники полиции были мобилизованы на фронты Второй мировой войны, а простые горожане стояли на линии огня и были невольно принесены в жертву критически возросшей криминогенной обстановке в результате ослабления NYPD. Уличная преступность была большей костью в горле для нью-йоркских правоохранителей, чем даже мафия, хотя мафия и оказывала непосредственное влияние на мелкие банды гангстеров. Жертвой именно мелкой уличной банды стал знаменитый американо-еврейский боксёр из Бруклина Аль «Бамми» Дэвис...
Война Фиорелло.
Это было осенью 1945 года. Наступило радостное время для всей свободной Америки, в теории, но не по факту ли? Да, война за границей, наконец, закончилась и выжившие американские солдаты да матросы постепенно возвращались домой для слёзных встреч с родными, но крупнейшие города, такие как Нью-Йорк, к моменту их возвращения превратились в столь же крупнейшие центры разгула организованной преступности.
На фоне ярких парадов победы над мировым злом и публичными нежностями на Таймс-скуэр, такими, как легендарный августовский поцелуй морячка и его девушки в день празднования Победы над Японией, в городе также проходила и одна из последних волн преступности, перед тем, как истощенная нехваткой кадров полиция Нью-Йорка, потерявшая из своего состава порядка 4000 человек, которые ранее ушли воевать, была постепенно восстановлена в численности до полного состава своего штата. Многочисленные шайки уличных грабителей с еще большей силой начали свой криминальный вояж по улицам ночного города. Преступники брались то за одну, то за другую работу, многие из них закончили плохо, а истории их похождений выплеснулись на первые полосы газет «Большого яблока».
Полицейский департамент поднял рапорта и начал производить подсчёт убийств, словно дело было на войне. Бумаги гласили о страшных цифрах: 24 убийства в сентябре, 29 в октябре... К концу 1945 года мрачный список вырос до чуть менее 300 убийств, что на 20% больше, чем по сравнению с показателями предыдущего года. Теперь уже, в среднем, каждую неделю было на одно тело больше, если сравнивать эту печальную статистику с подобными данными 1944 года.
Репутация мэра Нью-Йорка Фиорелло Ла Гуардиа оказалась под ударом. В последние месяцы своего пребывания в должности градоначальника он начитался различных гадостей в свой адрес. Криминальные обозреватели, от мелких туалетных газетёнок до крупных газет, написали либретто к этой трагедии, а "Греческий хор" на редакционных страницах нарочито и со вседозволенностью указал обвинительным пальцем - «Hizzoner!»... (Прим.: «Hizzoner» является непочтительным искажением «Ваша честь» и употребляется, в частности, в адрес глав больших городов в Соединенных Штатах, особенно к мэру Нью-Йорка.)
Фиорелло Ла Гуардиа использовал свои полномочия, чтобы выступать на радио, он приходил на студию и в воскресных радиопередачах подавал слушателям свои мысли о неутешительном происходящем, вещая о том, что волна преступности в настоящее время подпитывается массами пьяных работяг и безработных, асоциальных элементов в многочисленных питейных заведениях города. Он посетил комиссию по выдаче лицензий, дабы поделиться с ними всеми минусами происходящего и дать ход делу о закрытии различных не чистых на аудиторию таверн, кабаре, танцевальных залов, бильярдных и прочих гадюшников, где подпитывается преступность: - Мы будем закрывать их всех, если нужно! - сокрушался мэр Ла Гуардиа, вспоминая «Сухой закон», совпавший с временем «Великой Депрессии», который поставил крест на ранее легальных забегаловках.
Громкое убийство возле питейного заведения в бруклинском Браунсвилле, в течение ноябрьской недели дня Благодарения, стало очередной демонстрацией высокого уровня преступности. Бирка на большом пальце стопы трупа, который лежал в местном морге, гласила: «Имя жертвы - Альберт Абрахам Давидофф; Возраст - 25 лет», но мало кто знал этого бедолагу под данным именем. Он был более известен, как Аль «Бамми» Дэвис, знаменитый боксёр легкой и полусредней весовой категории, который однажды нокаутировал великих Тони Канцоньери и Боба Монтгомери, а буквально полгода назад, претерпевая своё последнее фиаско, отправил в нокдаун самого Рокки Грациано!
В мире, где правит мафия.
Альберт Абрахам Давидофф вырос в еврейском гетто, в бруклинском Браунсвилле, где и родился в январе 1920 года. В то суровое время, совпавшее с «Великой депрессией», полуголодные и босые дети на улицах были предоставлены сами себе. Это было суровое, жёсткое время, тревожное время нужды, бедности, всевозростающей преступности и «Сухого закона», который берет своё начало с того самого года, когда Альберт появился на свет, а закончился, когда маленькому Алю исполнилось 13...
В 20-е годы его отец держал кондитерскую, где из-под полы, под страхом тюрьмы с конфискацией, определенному кругу покупателей он продавал виски, а проныре Альберту наказал держать глаза и уши востро, чтобы тот, во время игры во дворе, увидав полисменов, давал своему папе сигнал, дабы он вовремя скрыл нелегальный товар в специальный тайник.
Шли годы, Альберт превратился в крутого парня, жёсткого, как нравы бруклинских гетто, не по годам умного молодого человека, который умел постоять за себя и близких и знал философию браунсвиллских улиц, став широко известным в своём районе. Родной район Альберта славился тем, что на его улицах зародилась преступная организация «Корпорация убийств» (в оригинале «Murder, Inc.»), - нью-йоркская организованная преступная группировка еврейско-итальянского состава, существовавшая со времен «Сухого закона», с 1920 по 1940-годы, созданная и контролируемая мафией, которая за годы своего существования совершила сотни заказных убийств во благо интересов семьи, причём большинством жертв были другие члены мафии. У истоков создания группировки стояли самые известные мафиози тех времён - Лаки Лучано, Мейер Лански, Луис Бухальтер, Абрахам Рилс, Альберт Анастазия и другие. Юный Альберт Давидофф никогда не входил в «Корпорацию», он не был даже членом какой-либо мелкой шайки, но два его брата были связаны с печально известной бандой, действуя в качестве коллекторов, которые выбивали долги и шантажировали всех у кого водились деньги на подвластной им территории. Основной целью создания и существования «Корпорации убийств» было физическое уничтожение «своих» членов мафии, «несогласных», «отступников», «предателей», и так далее, что было так и прописано в их негласном кодексе. Эта чистка в основном предназначалась для ухода от бесконтрольного «отстрела» и избежания войн между мафиозными кланами. Альберт предпочёл держаться подальше от «Murder, Inc.» и не хотел иметь ничего общего с криминалом. Профессия крутого гангстера, который может позволить себе всё, что угодно, не прельщала смелого и сильного духом Альберта, который центральным ориентиром своего жизненного пути избрал самый прекрасный вид спорта, коим он считал бокс.
В одно время Альберт завоевывает симпатию известного кантора Йоселе Розенблатта, более того - дружит с ним. Этот уличный хулиган защищает умственно отсталого «Чочке» (Чарли) от порочных и жестоких обитателей пригородов, обожающих унижать слабых и беззащитных. На самом деле, Аль был одним из немногих молодых парней на районе, который не побоялся бы встать на пути местных гангстеров, при виде которых все местные ребята предпочли бы ретироваться. Аль был человеком смелым, но жестким, честным, но способным пойти на все, чтобы стать победителем, как в жизни за канатами, где он стремился стать чемпионом, так и вне боксёрского ринга. Одним из тех, с кем на равных мог общаться Альберт был гангстер Авраам (Эйб) Релес по прозвищу «Kid Twist», которого многие считали самым опасным киллером «Корпорации убийств». Во время «Сухого закона», на протяжении 1920-х годов, в то время, когда Релес был подростком, он и его друг Мартин «Баггси» Гольдштейн подались на работу к знаменитым братьям-гангстерам Шапиро, которые контролировали бруклинский рэкет. Авторитет Релеса с каждым годом только рос. Он был максимально активен в 1930-х годах, это был именно тот период, когда Эйб убивал членов различных криминальных группировок Нью-Йорка, работая на «Murder, Inc.». Его излюбленным оружием был ледоруб, который он умело использовал, чтобы пронзить голову жертвы и поломив череп проколоть мозг. Эйб Релес был склонен к слепой ярости и часто убивал в порыве. Однажды он убил парковщика за то, что последний, как показалось Эйбу, слишком долго парковал его машину. В другой раз он пригласил на ужин в дом своей матери приятеля, с которым у него были разногласия. После окончания трапезы, он пронзил его голову ледорубом и быстро утилизировал тело. Альберт Давидофф знал Эйба Релеса лично, знал чем он занимается и не боялся его, а гангстер, в свою очередь, знал про юного паренька, способного постоять за себя, который не является размазнёй и при виде парней с пушками не поджимает хвост, нагадив в штаны. Выше я писал о связях братьев Альберта с криминалом. Так вот, практически с момента своего рождения Аль был жертвой репутации собственного старшего брата Вилли, известного как «Большой Гэнджи», поддерживавшего тесные связи с мафией и ставшего одной из самых грозных фигур рэкета, процветавшего в Брауснвилле в 1930-х. Будучи правой рукой самого Луиса Бухальтера по прозвищу «Лепке», Вилли Давидофф вступил в борьбу с крупным гангстером, им был тот самый головорез и любитель ледорубов Эйб Релес.
Противостояние старшего брата с Релесом имело для юного Альберта глубокие последствия. Релес стал еще одним препятствием, с которым ему пришлось столкнуться в родном Браунсвилле - соперничество старшего брата с Эйбом Релесом превратило Альберта в мишень для его шайки. Будучи не в состоянии навредить Альберту физически, Релес все же сумел повлиять на его боксёрское будущее, существенно затруднив его восхождение в мире бокса...
История прозвища «Бамми»
Мать Альберта называла его Врумеле, Авроми, - уменьшительно-ласкательное от его еврейского имени Аврум (Авраам), которое на английский манер звучало, как Абрахам. Во дворе и окрестностях он был известен друзьям, как Врумми. Когда Аль был подростком, его боксёрский промоутер убедил его изменить свое еврейское имя на прозвище «Бамми» («Бумми»). Промоутер считал, что оно звучит жёстко, сочно и привлечет большую толпу, в том случае, если Аль достигнет вершин в боксе, но Альберт изначально возражал мнению промоутера, выступая против своего нового ринг-нейма, лишь со временем приняв его, став одним из последних великих еврейских бойцов, блиставших в профессиональном боксе в перерывах между двумя мировыми войнами.
Город засыпает, просыпается мафия…
Любая этническая организованная преступная группировка со временем обречена заплатить слишком высокую цену, её членов ждёт расплата за свою некогда респектабельность и почтенное отношение к себе, основанных на всеобъемлющем страхе. Из преступного мира есть лишь два пути с табличкой «Exit», - за решётку тюрьмы или за кладбищенскую ограду, лишь немногие доживают до седин и глубоких морщин, отделавшись легким учащением пульса или вовсе живя припеваючи, завязав с тёмным прошлым. У каждой истории есть своё начало, расцвет и падение еврейской мафии - это то, что своими глазами видели её современники, живущие по соседству с теми, кто просыпается ночью, когда город спит.
Всё глубже изучая тему, листая старые архивы, фотографии той поры, просматривая кинодокументалистику и газетные вырезки тех лет мы имеем дело с ностальгией по тому времени, когда Нью-Йорк был на пике своего разноэтнического антуража. Одним из центральных звеньев большого нью-йоркского этнического разнообразия была еврейская диаспора, когда-то пересекшая океан в поисках лучшей жизни и, раскинув свои корни в недрах Восточного побережья, плодородное древо сынов Израилевых дало плоды, даруя миру, как выдающихся людей, так и отъявленных нелюдей. Ну что же, ведь не бывает урожая без гнилья. Одним из образов нью-йоркской романтики первой половины XX-го столетия является яркий урбанистический портрет симпатичных еврейских парней, которые населяли бруклинский район Браунсвилл в 1930-1940-е годы, а одним из таких парней и был выходец из гетто, герой нашего повествования Альберт Абрахам Давидофф, прославившийся в боксёрском мире, как Аль Бамми Дэвис, который столкнулся лицом к лицу с самыми гнилыми людьми из числа своих соплеменников.
Сопоставление судьбы еврейского боксера с судьбой еврейского гангстера превращает колоритный Браунсвилл в некий микромир контрастов. С одной стороны - ОПГ в лице «Корпорации убийств» («Murder, Inc.»), появившаяся, как я упоминал ранее, в эпоху «Сухого закона» и державшая в страхе весь город, покуда американский прокурор, а позже губернатор Нью-Йорка по имени Томас Дьюи не отправил единственного в истории США казнённого государством босса мафии Луиса «Лепке» Бухальтера на электрический стул, а Эйба «Kid Twist» Релеса, который был в контрах с братьями Давидофф, выбросили их окна отеля «Coney Island», с другой стороны - молодой начинающий еврейско-американский боксёр Аль Бамми Дэвис, которому не посчастливилось родиться младшим братом гангстеров Вилли и Хенри, ставшими врагами Эйба Релеса, что отразилось на судьбе спортивной карьеры Бамми не лучшим образом. Такое братство также отбрасывало тень на Бамми, хоть он и не имел ничего общего с преступным миром. Члены «Murder, Inc.» вознесли убийства и грабежи до уровня профессии и по хладнокровию не имели себе равных за всю историю американской организованной преступности. Гангстеры «Корпорации» относились к смерти и убийству, как к сущим пустякам. «Murder, Inc.» была организацией профессиональных киллеров, чьи мысли об убийстве были сродни мыслям какого-нибудь бакалейщика о сыре и муке или аптекаря к касторке. Едва ли какой-нибудь другой город знавал более успешных убийц, чем Бруклин. Браунсвилл тридцатых годов был школой, в которой многие крупные еврейские гангстеры, среди которых были и братья Бамми, изучали ремесло и пробовали свои навыки на практике.
Незримое противостояние трудолюбивого спортсмена и убийц; жёсткого, но отважного боксера и садистов да головорезов, для которых человеческая жизнь ни стоит и ломаного гроша, подобное больше всего и привлекает во всей этой истории, которая так и ждёт кинематографического отражения. А неравноценность борьбы прямо-таки взывает к состраданию, требуя отдельного внимания. Даже при том, что некоторые из гангстеров трепетно почитали своих матерей, «грешили» благотворительностью, а иной раз даже защищали общинные интересы еврейской диаспоры, например, когда старший брат Дэвиса - гангстер Вилли убеждает своего босса Луиса Бухальтера оказать финансовую поддержку великому кантору Розенблатту, оказавшемуся в затруднительном финансовом положении, они продолжали оставаться, прежде всего, асоциальными элементами, готовыми на все, чтобы заработать преступным путём, любым из способов, тогда как в личности молодого боксёра Аля Бамми Дэвиса явно и чётко просматривается только искреннее и настоящее, присущее настоящему человеку.
Портрет трудолюбивого, преданного своему делу боксёра и отображение его профессионального пути, которому препятствовал преступный мир Бруклина, лишь потому, что братья Бамми не ладили с коллегами по криминальному цеху, заставляет читателя книги, написанной Роном Россом, сопереживать герою, отправившись в путешествие по страницам прошлого, в те времена, когда город засыпал, а мафия просыпалась, дабы творить свои грязные дела.
Еврей Джованни Паскони.
Бамми был жёстким слаггером, а его левый крюк считался одним из мощнейших на тот момент, когда он переступал через канаты чёрно-белого квадрата, чтобы продемонстрировать, кто такие парни из Браунсвилла.
Кулаки юного Альберта привели его из суровых улиц Бруклина в пропитавшийся от пота и крови местный боксёрский клуб, где он изучил кулачное ремесло, скрыв своё еврейское происхождение. Он выдавал себя за итальянца Джованни Паскони в своих ранних любительских боях, а затем переделал фамилию Давидофф в Дэвис, с тех пор выступая, как Альберт (Аль) Дэвис. Историю его прозвища я рассказывал вам в более ранних публикациях, но вспомним её еще раз:
Мать Альберта называла его Врумеле, Авроми, - уменьшительно-ласкательное от его еврейского имени Аврум (Авраам), которое на английский манер звучало, как Абрахам. Во дворе и окрестностях он был известен друзьям, как Врумми. Когда Аль был подростком, его боксёрский менеджер убедил его изменить свое еврейское имя Абрахам на звучное прозвище «Бамми» («Бумми»), что на разговорном наречии означает «Грубый» («Bum» - грубый, вульгарный, или иное значение слова - лодырь и бездельник). Это было еще до первого профессионального боя, который состоялся в мае 1937 года. Менеджером Альберта со времен любителей был Джонни Аттелл, который был также промоутером известного в те времена нью-йоркского спортивного клуба «Ridgewood Grove SC». Джонни Аттелл считал, что «Бамми» звучит жёстко, сочно и привлечет большую толпу, в том случае, если Аль достигнет вершин в боксе, но Альберт изначально возражал мнению менеджера, выступая против своего нового ринг-нейма. Однажды негодующий Дэвис ворвался в офис Джонни Аттелла со словами: - Я не хочу называться «Бамми!», но Аттелл умел находить общий язык с молодыми и горячими. Лишь со временем Альберт принял это прозвище, хоть никогда он и не был плохим парнем и бездельником, что в жизни, что в боксе. Да, он не отличался примерным поведением в детстве, будучи подростком он хулиганил со своими друзьями в окрестностях Браунсвилла, но повзрослев он стал одним из последних великих еврейских бойцов, блиставших в профессиональном боксе в перерывах между двумя мировыми войнами, поднимаясь на ринг под именем Аль «Бамми» Дэвис.
Дэвис никогда не был джорнимэном, на своем старте в профессионалах он был великолепен. Не считая двух ничьих Бамми победил во всех своих боях, за три с половиной года потерпев лишь одно поражение по очкам от высокоопытного двукратного чемпиона мира в лёгком весе Лу Эмберса, который поставил единичку в графу поражений Дэвиса. Позже и более подробнее о его карьере мы поговорим отдельно.
Сломанный на бок нос указывал на то, что Бамми был атакующим боксёром, стратегия которого по большей мере заключалась в нападении, а не в оборонительной манере ведения боя. Телекомментатор Рэд Смит однажды сказал, что Бамми был словно фейерверк со свирепым левым хуком, когда он дрался, его лицо мрачнело и краснело, его губы вытягивались, превращая его улыбку в искаженный гневом оскал, а глаза его наливались яростью и прищуривались, в готовности испепелить врага напротив.
Профессиональный рекорд Бамми Дэвиса, согласно сайту BoxRec, остановился на отметке в 65 побед, из которых 46 досрочных, 10 поражений, среди которых 3 нокаутом, а четыре боя сведены вничью. Журнал «The Ring Magazine» внёс имя Бамми в список 100 величайших панчеров всех времён «The 100 greatest punchers of all time», поставив его на 54-е место, прямо перед 55-м номером списка, великим Максом Шмелингом.
Грязная игра.
Аль Бамми Дэвис сделал себе имя, когда 1 ноября 1939 года технически нокаутировал великого Тони Канцоньери, бывшего трёхкратного чемпиона мира из Статен-Айленда, который когда-то одержал девять побед в титульных поединках, а на момент встречи с Дэвисом, к сожалению, уже прошел свой пик. После этого Тони навсегда оставил бокс, а Бамми приобрёл славу и право драться в «Madison Square Garden» против еще одной суперзвезды Лу Эмберса, перед этим, 15 декабря 1939 года, нокаутировав в пятом раунде Типпи Ларкина. Дэвису нравился «Мэдисон», победить в "Мекке" профессионального бокса - это одна из высших наград, пусть даже в нетитульном бою. Но 1940-й год начался с поражения и закончился им же, заполнив промежуток рядом побед, в результате которых Бамми заработал еще один челлендж в «Гардене», который и обернулся для нашего еврейского героя огромными неприятностями. Что касается первого боя Бамми в 1940 году, - Лу Эмберс являлся действующим чемпионом мира, который ранее вернул свой титул короля лёгкого веса в бою с Хенри Армстронгом, 23 февраля он побеждает Бамми Дэвиса единогласным решением в рейтинговом бою, срывая его "0" в графе поражений.
После возвращающего в успешную колею ряда из пяти побед, 15 ноября 1940 года Дэвис выходит на нетитульный бой против чемпиона полусреднего веса - «Хорватской Кометы» Фритци Зивика, который боем ранее забрал титул у всё того же Армстронга. Зивик прославился, как весьма грязный но хитрый и опытный боксёр, который использовал дёрти-элементы самым эффективным образом. После боя доселе особо незамеченный в фолах Дэвис признался, что он отвечал грязью на грязь Зивика, якобы тот, связывая его в клинче, незаметно для рефери, бил локтями и коленями, а потом и вовсе ткнул перчаткой в глаз. В ответ на это Бамми начал бить свои коронные хуки по паху чемпиона, выстрелив не менее 10 раз, за что был дисквалифицирован незадолго до окончания второго раунда. - Он пытается ослепить меня, - кричал Бамми в своём углу после первого раунда. - Он пытается ослепить меня! - надоумевал Бамми...
После объявления дисквалификации Бамми Дэвис словно сорвался с цепи, сначала он в ярости набросился на рефери Билли Кавано, затем на Зивика, в попытке избить его. Зивик начал сопротивляться и их расцепили менеджер и два копа, вбежавшие на ринг. В «Madison Square Garden» начался хаос, на настил ринга полетел различный мусор... Это не сошло зачинщику беспорядков Дэвису с рук. Нью-йоркской комиссией было решено навсегда дисквалифицировать Альберта Дэвиса, запретив ему выступать в штате Нью-Йорк, который являлся его родным штатом, хотя позже права Бамми выступать в Нью-Йорке были восстановлены, чтобы провести матч-реванш против Зивика на легендарной арене «Polo Grounds».
Во втором бою, состоявшийся 2 июля 1941-го, Зивик и Дэвис бились более сдержанно. Зивик победил Бамми техническим нокаутом в 10 раунде, попутно отправляя на канвас, что стало первым реальным досрочным поражением в карьере Дэвиса, который после боя перечислил весь свой гонорар в фонд Армии США на военные нужды грянувшей Второй мировой войны...
Первый бой в воспоминаниях Фритци Зивика:
« - Мы, грязные бойцы, не стесняемся быть грязными бойцами, как я и сказал комиссару Фелану, председателю нью-йоркской атлетической комиссии, когда он проводил слушание на следующий день после моего боя с Бамми Дэвисом. В первом раунде Дэвис посмотрел на часы, чтобы узнать, сколько времени осталось, и я его уложил. Он озверел и в следующем раунде раз 16 ударил меня ниже пояса, пока они не остановили бой и не дисквалифицировали его. На слушании Дэвис сказал Фелану, что я его ударил пальцем в глаз. - Зивик, - спросил функционер Фелан, - что вы можете сказать по этому поводу? - Сэр, - сказал я, - я буду с вами очень откровенен. Я отрицаю, что я ударил его пальцем в глаз по той простой причине, что мне не было необходимости этого делать. Я послал его в нокдаун в первом раунде и бой был простым. Но я буду с вами честен, - если бы Дэвис меня избивал, я бы ударил его пальцем в глаз. Я бы его ударил ниже пояса. Я бы использовал любые доступные средства. Я вырос в плохом районе, и меня научили драться только одним способом. - Дэвис, - обратился к нему председатель NYSAC, - мы штрафуем вас на $2500 и запрещаем вам биться в штате Нью-Йорк на неопределенный срок...»
Флешбэк до встречи с Зивиком: Начало пути.
Сороковой год был годом потерь, Бамми впервые ощутил на себе великого мастера грязи и сам побывал в его шкуре, но в данном аспекте он был лишь учеником Фритци Зивика, до которого Дэвису нужно было расти долгие годы, взбираясь на вершину искусства грязно боксировать, словно на Эверест. Фритци заставил его сломаться психологически, выйти из себя, потерять контроль ситуации и самообладание. Бамми был хорош в своей стихии, его левый крюк доставлял большие проблемы соперникам напротив, своим жёстким стилем свормера он проложил дорогу к Тони Канцоньери, проводив великого италоамериканца в отставку. Но вернёмся к событиям его рождения, как бойца:
Альберт любил драки с детства, будучи подростком он научился драться на улицах мятежного Браунсвилла, в то время, когда его папа давал ему тележку с фруктами и овощами на продажу, которые нужно было защищать от посягательств хулиганья. Вот уж параллели, - его предшественник, тоже еврей - великий Луис «Кид» Каплан пришёл в бокс именно из-за ситуации с фруктами. Помните я писал? - юный парнишка из Меридена, штат Коннектикут, по имени Луис Каплан обнаружил свою способность драться совершенно случайно, когда однажды банда малолетних хулиганов подставила его, выставив виновником кражи фруктов из вагона поставщика, где он подрабатывал. После того, как Луис Каплан был оклеветан и ложно обвинен в воровстве, он пришёл в ярость и настолько сильно начал избивать лидера банды малолеток, что полицейский, который прибыл на место происшествия, чтобы задержать фруктового воришку, оттащил взбешенного Каплана и рекомендовал ему попытать удачу в боксе! Так вот, - маленькому Альберту также приходилось драться, но он защищал свой товар от браунсвиллской шпаны. Позже, будучи уже профессиональным боксёром, он с юмором рассказывал спортивным обозревателем, что был "лучшим продавцом помидоров в мире."
Как я и писал в прошлых публикациях в Old School Boxers, - будучи подростком, некогда уличный хулиган Альберт Давидофф увлёкся боксом и был обнаружен менеджером Джонни Аттеллом, когда выступал в любителях под псевдонимом Джованни Паскони, выдавая себя за итальянца. На Аттелла, опытного промоутера повидавшего бокс, произвело впечатление, как Альберт обрастал поклонниками своего мастерства и понял, что у парня талант "продавать билеты"! Про то, как Аль стал протеже Джонни Аттелла и про то, как за парнем закрепилось прозвище «Бамми» вы могли прочитать ранее...
Бруклинский «Ridgewood Grove Sport Club», промоутером которого был Джонни Аттелл, стал свидетелем старта профессиональной карьеры Бамми, состоявшегося в мае 1937 года, когда он выиграл решением в четырёхраундовом бою у Фрэнки Риза. Менее чем за год Бамми Дэвис провёл 21 бой и победил во всех, одержав 15 побед нокаутами (в том числе совершив девять нокаутов в первых трех раундах). Несмотря на то, что его победная серия закончилась 20 июня 1938 года, когда он свёл вничью шестираундовый бой против Джека Шарки-младшего, которого за полтора месяца до реванша побил по очкам, Бамми всё еще оставался непобедимым и предельно мотивированным, когда готовился к своему следующему бою. Ничья в реванше с Шарки-джуниором заставила его работать в зале еще с большим усердием.
В июле 1938 года 18-летний Бамми Дэвис провёл второй в своей жизни бой в «Madison Square Garden». Там он сразился против парня с соседнего двора из Браунсвилла, им был еврейский боксер 23 лет от роду по имени Берни «Школьник» Фридкин, популярный и весьма опытный боец. За две недели до гонга, возвестившего о начале боя, страсти накалялись. Арена «Dexter Park» готовилась принять Бамми и Фридкина, но переносила бой четыре раза, так как пять ночей подряд улицы Нью-Йорка заливал проливной дождь. В итоге боксёрский матч был перенесен в «Madison Square Garden», где и состоялся 21 июля. Уже тогда многим было известно, что Бамми обладает отменным боковым ударом, который неплохо уносил многих его визави за десятую секунду отсчёта рефери, но у букмекеров фаворитом 2 к 1 был Берни Фридкин. Начался бой. В первых трёх раундах Дэвис выбрасывал левый хук в ответ на атакующие действия соперника, а Фридкин регулярно блокировал его сворм-натиск. Многие наблюдатели полагали, что Берни Фридкин забирал концовки во всех трёх раундах, но любой их аргумент потерял свою силу уже через одну минуту в четвертом раунде. Дэвис в излюбленной манере продолжал постоянный шквал боковых ударов, пока не приземлил свой короткий левый хук в голову Фридкина, поставив жирную точку в этом бою. Фридкин встал на счёт восемь, но его ноги были ватными и он снова упал на канвас. Рефери Билли Кавано зафиксировал технический нокаут. Провозглашенный новым героем в родном Браунсвилле, Дэвис получил высокую оценку в газетах, пресса назвала его лучшим "хукером" ("hooker"), как в своё время знаменитого Чарли Уайта в начале 1920-х годов. Казалось, что Аль Бамми Дэвису предначертано взойти на вершину, ему предрекали когда-нибудь встать на место самого Хенри Армстронга, а пока что дворовые ребята в Браунсвилле называли его своим некоронованным чемпионом.
Бороться до последнего.
Вернёмся в начало 40-х. После инцидента в «Гардене» Альберт был оштрафован и отстранен от выступлений в Нью-Йорке на неопределенный срок. По совету своего менеджера Джонни Аттелла, в начале в 1941 года Бамми Дэвис поступил на службу в ряды солдат армии США. Его отбытие на военную службу имело большое значение для публики, тем самым Аль Бамми Дэвис мог реабилитировать себя за свой грязный поступок в последнем бою 1940 года. В июле 1941 года влиятельный промоутер Майкл Джейкобс предложил служившему в тот момент Бамми устроить матч-реванш, который бы вызвал ажиотаж, на фоне первого скандального боя против Фритци Зивика. Джейкобс пообещал устроить матч-реванш с Зивиком в одном из грандиозных спортивных мест Нью-Йорка, а снова вернуться на ринг в родном городе было очень важно для Бамми. Акула боксёрского бизнеса Майк Джейкобс был профессионалом своего дела и тем из людей, кто умел держать своё слово, местом реванша стал величественный «Polo Grounds». За свои грешки Бамми не мог выступать в Нью -Йорке по решению комиссии NYSAC, но авторитетный Майк Джейкобс уладил и этот вопрос, заявив, что Дэвис выступит по благотворительной программе чрезвычайной помощи Армии США - «Army Emergency Relief», то есть весь свой гонорар отдаст на военные нужды вооружённым силам родной страны. Пока решались все организационные вопросы и вырисовывалась общая картина предстоящего боя, само событие пришлось перенести с 25 июня на 2 июля. Посещаемость «Polo Grounds» на момент боя составила 8968 человек. Бамми Дэвис не выступал с момента его дисквалификации и вышел на ринг с избыточным весом и в плохой форме. Дэвис был отправлен в тяжёлый нокдаун в первом же раунде, но гонг спас его на тот момент, когда рефери Артур Донован произнёс цифру "7". С седьмого раунда Зивик стал просто избивать Бамми, разбив ему лицо. Дэвис прикладывал все усилия и демонстрировал отвагу, но одного бойцовского сердца не хватило для победы в этом бою. В итоге Дэвис был избит и технически нокаутирован Зивиком в 10 раунде...
Аль Бамми Дэвис вернулся в армию после этого боя, но был освобожден от исполнения своих обязанностей после нападения японской палубной истребительной авиации на Перл-Харбор, армия более не нуждалась в нём и он решил вернуться на большой ринг. После своего ухода из рядов военнослужащих армии США, Бамми все еще не мог получить боксёрскую лицензию в Нью-Йорке и решился на боксёрский гастрольный тур по Восточному побережью. В период с сентября 1942 по август 1943 года он дрался на рингах Вашингтона, Бостона, Филадельфии, Чикаго и других городов, победив за этот период в 11 из 15 боев, причём два поражениях раздельным решением в боях против Аля Трибуани были предоставлены Дэвису с коррупционной руки мафиози. В обоих боях с Трибуани Дэвис беспощадно его избивал, а в реванше даже сломал италоамериканцу челюсть, но судейские записки были не на стороне простого еврейского парня из Браунсвилла.
Спустя какое-то время атлетическая Комиссия NYSAC приняла решение восстановить боксерскую лицензию Дэвиса в штате Нью-Йорк. Бамми был восстановлен в своих боксёрских правах в августе 1943 года и выиграл четыре из пяти поединков на территории родного штата, сведя вничью первый нью-йоркский бой после возврата лицензии. Этот ряд побед стоял перед встречей с бывшим (и будущим) чемпионом мира в легком весе - легендарным афроамериканцем Бобом Монтгомери. 18 февраля 1944 года, на глазах 17654 зрителей Аль Бамми Дэвис сотворил один из самых громких апсетов всех времён, нокаутировав фаворита букмекеров (от 10 к 1 до 4 к 1) Боба Монтгомери в первом же раунде. 1:03 первого раунда, на то время это был один из самых поразительных и невероятных исходов поединка в истории бокса и самый быстрый нокаут в главном событии арены «Madison Square Garden» со времен его открытия в 1925 году.
В следующем месяце Бамми вышел против еще одного топового боксёра - афроамериканца Бо Джека, который потерял титул чемпиона мира в своем предыдущем бою с Бобом Монтгомери. Зрители уже не относились к Дэвису столь легкомысленно, возможно и сам Бо Джек выходя на бой с Дэвисом перебирал в своей голове то, чего не удалось еще никому - "...нокаутированный Монтгомери, да еще и за 1 минуту...". Это не давало ему расслабиться весь бой. Тем не менее Джек не оставил Дэвису шансов практически в каждом раунде и Бамми потерпел поражение единогласным решением в 10-раундовом бою. Часть доходов с того боя пошла в фонд «Красного Креста».
Перед встречей с великим Хенри Армстронгом в июне 1944 года, Бамми Дэвис досрочно остановил всех своих четырёх соперников. После четырёх нокдаунов, в которых побывал Дэвис (по два в 1 и 2 раунде), 34-летний, но по прежнему сильный и опытный Армстронг нокаутировал его за 59 секунд второго раунда.
После поражения от Армстронга Дэвис провёл еще пять боёв, одержав пять побед (4 нокаута), прежде чем сам был нокаутирован набирающим обороты Рокки Грациано в четвертом раунде своего предпоследнего в карьере боя. Но этот бой прошёл не без проблем для самого Рокки. Несмотря на то, что Дэвис в первом, дважды в третьем раунде (второй раз в третьем раунде после гонга) и в четвёртом раунде побывал на настиле ринга, он отправил Рокки Грациано в нокдаун во втором раунде их боя.
В своем заключительном 79-м профессиональном бою, который состоялся 11 сентября 1945 года, Аль Бамми Дэвис вышел против малоизвестного джорнимена из Питтсбурга Джонни Джонса. Дэвис одержал победу дисквалификацией в шестом раунде, так как Джонс, после того, как дважды упал в третьем раунде, больше не изъявлял желания продолжать поединок и откровенно не пытался противостоять Дэвису.
Это была короткая, но необычайно яркая и насыщенная карьера любимца газетчиков, который прослыл, как любитель помахать кулаками. В ней было всё, - от громких триумфов, до столь же громких фиаско, встречи с лучшими из лучших, боль несправедливости и сладость побед, пусть и не титульных. Но после этой скучной победы над Джонни Джонсом Бамми Дэвис почувствовал, что уже насытился боксом сполна. Впереди, по определению, его должна была ждать долгая и счастливая семейная жизнь, ведь в свои 25 лет он был любимым мужем и заботливым отцом, но по воле несправедливой судьбы он оказался не в том месте и не в то время. Через два с небольшим месяца после последнего боя он встретит свою смерть. Он уйдет героем, настоящим бойцом, который прославился как тот, кто привык бороться до последнего... до последнего вздоха.
Финальный акт.
Сегодня Флэтбуш - это тихий жилой квартал Бруклина вдоль южной границы Проспект-Парка, где викторианские дома соседствуют с кирпичными постройками. Ныне относительно спокойный жилой и коммерческой сектор Бруклина в годы Второй мировой войны был местом разгула организованной преступности. Мелкие банды контролировались еврейской и итальянской мафией, а одной из уличных банд убийц и грабителей были так называемые «Ковбои Флэтбуша» («Flatbush Cowboys»), одни из тех, кто были костью в горле и занозой в заднице мэра Нью-Йорка Фиорелло Ла Гуардия. В течение недели Дня Благодарения в 1945 году банда молодых преступников «Ковбои Флэтбуша» совершили вооруженные разбойные нападения на полдюжины таверн, озолотившись почти на $ 1000. Последней их работой стал бар и гриль «Dudy's»...
После скоропостижного фиаско с Хенри Армстронгом в июне 1944 года, Аль Бамми Дэвис суммарно заработал почти четверть миллиона долларов за всю профессиональную карьеру, что по тем деньгам было весьма кругленькой суммой. Он стал наслаждаться своим богатством и подумывать об отставке. Рождённый в нищете, Бамми не имел представления о том, как нужно распоряжаться деньгами. Он накупил скаковых лошадей, а также салун под названием «Dudy's Bar & Grill» в криминальном районе на Ремсен Авеню в Канарси, но был вынужден опустить планку, продав своё заведение, так как к середине 1945 года, вследствие неразумных вложений, ненужных трат и отсутствия грамотного бизнес-плана, финансовое состояние Дэвиса начало постепенно истощаться. Нуждаясь в деньгах Бамми согласился драться с боксёром Моррисом Рейфом, но отказался от тренировок, потому что он даже не верил, что мог бы выиграть бой, ведь ему всего лишь нужен был чек. Его "тренировочным лагерем" в тот день стал собственный бар «Dudy's Bar & Grill», который он не так давно решил продать и где проводил некоторое время за игрой в карты, пением и распитием спиртного. Бамми имел обыкновение думать, что умеет петь, словно еврейский кантор, но возможно так казалось только ему.
21 ноября в 2:30 ночи Бамми всё также сидел в заведении и пил пиво с несколькими приятелями. В процессе сделки купли-продажи, оформляя бумаги на передачу «Dudy's», он случайно взглянул за спину друга и через решетчатые окна бара увидал четырех неизвестных мужчин. Это были вооружённые «Ковбои Флэтбуша» и они пришли "на работу", прервав сделку между Бамми и новым хозяином бара. В баре нависла мёртвая тишина. Неизвестные молча вошли в заведение, а один из них бесцеремонно подошел к кассе и вытащил ночную выручку в размере $ 151. Аль Бамми Дэвис был вне себя от такой дерзости, без раздумий он подскочил к стойке бара и обрушился на челюсть грабителя со своим фирменным левым хуком, который когда-то ощутили на себе Тони Канцоньери, Рокки Грациано и Боб Монтгомери. Преступник успел лишь обозвать его "задницей", но тут же упал на пол со сломанной от удара слева челюстью. После чего один из «Ковбоев» выстрелил в Дэвиса, ранив его в шею. Пользуясь суматохой, они бросили нокаутированного дружка и сами ринулись бежать к тёмному Кадиллаку, который ждал их недалеко от бара. Тяжело раненный, в шоковом состоянии, взяв всю свою волю в кулак, которую он никогда не выпускал из рук, претерпевая самые тяжёлые поражения, Бамми приложил платок к шее, заправив его за воротник и истекая кровью бросился в погоню за тремя преступниками. Выбежав на улицу преступники открыли залп в сторону боксёра, попав в него еще трижды. Бою с Рейфом не суждено было состояться. Бамми упал на углу «Dudy's» и его окропили капли ноябрьского моросящего дождя. Горячая кровь воина ринга растеклась по земле, а из изрешечённого тела вышел его последний бойцовский дух... Так ушёл Альберт Абрахам Давидоф, храбро, но безрассудно и нелепо, полный жизни и планов, целей и незаконченных дел, с ждущими дома женой и сыном, которые больше его никогда не увидят. Бамми было всего 25.
Выстрелы услышал патрульный возле бара, при исполнении служебных обязанностей полицейский открыл огонь в смывающихся от заведения молодых людей, проигнорировавших законные требования полисмена, серьезно ранив одного из них и зацепив в плечо второго. По горячим следам отморозки были позже схвачены, а после осуждены.
Уже на следующий день, 22 ноября 1945 года дерзкое убийство Бамми Дэвиса попало на первую полосу газеты «The New York Times» под заголовком статьи о смерти была его фотография. Это было шоком для всего боксёрского сообщества. Второй мировой войне положен конец, но на улицах мирных городов звучат выстрелы, отнимающие жизни невинных.
Он был любимцем многочисленных фанатов и газетчиков, на его похороны пришли все, кто любил Бамми и знал его с детства. Он был похоронен на еврейском кладбище «Montefiore Cemetery» в Куинсе, где покоится по сей день.
Постскриптум. (X-часть)
Полиция лишь через несколько месяцев задержала всех участников банды «Ковбоев Флэтбуша», убивших Бамми в ходе ночного ограбления его ресторана. В банду убийц-грабителей входили Джон Романо (ниже его фото из досье) и Винсент Джиарраффа - двое 23-летних парней, искалечивших жизнь себе и семье Бамми Дэвиса. Фотографии преступников украсили криминальное досье, а маятниковые часы в кабинете детектива начали отбивать обратный отсчет. Пошли месяцы в ожидании двух исходов - преступников ждал либо электрический стул, либо альтернатива казни, коей было от 20 лет до пожизненного тюремного заключения. Двух других подонков звали Рассел и Дэвид Донахью, братья 23 и 17 лет от роду соответственно. Младший Донахью был тяжело ранен полицейским в позвоночник, патрульный открыл огонь по тёмному Кадиллаку «Ковбоев» близ места преступления, когда автомобиль начал отъезжать с обочины и чуть не сбил полисмена.
Дэвид Донахью умер от огнестрельных ранений спустя шесть месяцев в Техасе, так и не дождавшись приговора суда. Второго грабителя коп ранил в плечо, выпустив весь барабан револьвера в сторону автомобиля. По собственной нелепости все члены банды в итоге были схвачены, а было это так: Парень с пулей в плече ходил с ней в течение нескольких недель, он ослабевал, но боялся идти к врачу, так как док мог начать задавать много вопросов и раскрыть их, а однажды ночью полицейский в штатском услышал обрывок разговора двух парней в одном из баров:
- ... ты знаешь, что этот придурок до сих пор ходит с пулей в плече?
- Что? С пулей? - переспросил парень.
- Пуля Бамми Дэвиса! - ответил ему собеседник.
Коп последовал за ними, а когда они расстались, он проследил за тем говорливым парнем и задержал его. В ходе допроса полицейские выяснили местонахождение парня с пулей в плече, взяли его и он всё им рассказал... Они были шокированы, как легко на громкое дело Бамми Дэвиса пал светлый луч надежды на раскрытие. Чуть позже копы настигли и арестовали двух других ублюдков, скрывшихся в Канзас-Сити и называющих себя «Ковбоями». Убийц Бамми и по совместительству серийных грабителей забегаловок ждала страшная расплата за содеянное. Члены банды, на основании собственных признаний, были осуждены в 1946 году.
Суд присяжных предложил помиловать подонков. В свою очередь, судья Сэмюэль Лейбовиц, еврей по происхождению, не чувствовал себя милосердным, но он позволил вдове Бамми и матери их двухлетнего сына Чарли - 23-летней Барбаре Давидофф решить судьбу убийц:
- Итак, миссис Давидофф, жизнь или смерть?
Тихо плача, Барбара слёзно произнесла:
- Я против смертной казни. Но что бы Вы ни сделали, Ваша честь, со мной будет всё в порядке!
После этого судья Лейбовиц неохотно отменил три смертных приговора, отправив преступников гнить в тюрьму до скончания их дней. 
Через пять суток после убийства Аля Бамми Дэвиса мэр Нью-Йорка Фиорелло Ла Гуардиа прилетел в Вашингтон, чтобы судиться с военными чиновниками, дабы отозвать 750 офицеров полиции PDNY, которые были мобилизованы на поля сражений к тому времени уже закончившейся Второй мировой войны. Федеральное правительство одобрило заявление мэра Ла Гуардиа и численность полицейского департамента, разрывающегося от криминала Нью-Йорка, постепенно восстановилась до своего санкционированного штата в 18000 сотрудников. В результате чего волна преступности мегаполиса пошла на убыль. В «Большом Яблоке» был восстановлен закон и порядок.
На фото Фиорелло Ла Гуардиа в коляске патрульного PDNY:
Покойся с миром, Бамми, некоронованный чемпион браунсвиллского гетто!
