После своего выступления в 1947 году против Джерси Джо Уолкотта Джо Луис сетовал: «Я видел бреши, которые не мог использовать. Человек стареет, он не использует свои навыки так быстро, как раньше». В то время Луису было 33 года. Когда Рой Джонс вышел на ринг на свой второй бой против Антонио Тарвера, ему было 35 лет.
15 мая 2004 года Рой Джонс и Антонио Тарвер встретились на ринге в Mandalay Bay Events Center в Лас-Вегасе в реванше их боя 8 ноября 2003 года. Джонс ворвался в бокс 19-летним вундеркиндом на Олимпийских играх 1988 года в Сеуле и широко признавался лучшим бойцом в мире на протяжении десятилетия. Рейтинг лучших боксёров вне зависимости от весовой категории был разделён на две категории - Джонс и все остальные. Джонс на пике карьеры производил впечатление человека, способного оседлать торнадо, не помяв свои блестящие атласные шорты. Он сражался с противниками чемпионского калибра и временами заставлял бокс выглядеть игрой, а не жестоким соревнованием. Он был одним из самых одарённых бойцов своего времени.
Наследие бокса пишется на ринге. Джонс выиграл свой первый титул чемпиона мира, победив Бернарда Хопкинса, а второй - превзойдя Джеймса Тони. Он выигрывал пояса у соперников, чей вес колебался от 160 до 226 фунтов и за свою карьеру победил 17 мужчин, обладавших алфавитными титулами. Единственным пятном в его резюме на момент боя с Тарвером было поражение от Монтелла Гриффина из-за дисквалификации в 1997 году. Четыре месяца спустя он нокаутировал Гриффина в первом раунде реванша.
У Джонса были свои критики. Великие бои отмечены драматическими приливами и отливами, а развлекательная ценность, присущая боксу, в значительной степени связана с риском. Джонс разработал стиль, который, учитывая его экстраординарные таланты, был максимально безрисковым.
Лу ДиБелла (который будучи вице-президентом в HBO Sports помог сделать Джонса популярным), заявлял: «Рой Джонс - самый осторожный великий боец, которого я когда-либо видел». И когда 2003 год подошел к концу, Ларри Мёрчант заметил: «Я больше не чувствую волшебства Роя Джонса. В начале его карьеры я чувствовал, что в нём есть какая-то магия, что он был похож на блестящего джазового музыканта, исполняющего риффы ударов, которых никто никогда не видел. Но по мере того, как Рой прибавлял в весе, это не так часто замечалось. В его боях противники пытались оказать на него давление, а Рой использовал свой интеллект и очень быстрые руки, чтобы отбить у них охоту к этому. И что расстраивает многих, так это то, что он даже не пытался закрыть шоу. То есть мы находимся в 10-м раунде чемпионского боя, Рой впереди девять раундов к одному и он рад довольствоваться этим и уйти с решением. По мнению Роя: «Почему я должен давать другому парню шанс? Если я попытаюсь нокаутировать его, он может сильно ударить меня». Но это не очень интересно. Рой высасывает драму из своих боев, доминируя над своими противниками в первых шести раундах и уступая место в последних шести. С развлекательной точки зрения, вместо того, чтобы доводить до кульминации, Рой доводит до анти-кульминации. Это потому что он так хорош? Да. Это потому что он так умён? Да. Но многих это отталкивает».
Недоброжелатели Джонса не признали бы его величие, пока он к их удовлетворению не доказал, что у него боевое сердце. В защиту Роя Эвандер Холифилд, непревзойдённый воин бокса, высказал мнение: «Нельзя обижаться на человека, потому что он настолько талантлив, что ему не пришлось пройти через огонь, чтобы победить».
Затем Холифилда спросили, по его мнению, Джонс прошёл бы сквозь огонь, если бы ему пришлось.
«Не знаю», - ответил Эвандер. «Неважно, насколько хорош боец или что он делал раньше. Пока он не столкнётся с этим моментом в первый раз, вы не знаете, что он сделает, потому что он не знает себя. Он может думать, что знает, но это не так».
Таким образом, окончательный вопрос: «В ту ночь, когда Джонса подвергли жестокому испытанию, когда он был ранен, когда его тело болело, когда он чувствовал, что у него ничего не осталось, в ту ночь Рой Джонс просто попытается выжить или пойдёт сквозь огонь, чтобы победить?».
И здесь появляется Антонио Тарвер.
Джонс и Тарвер впервые встретились на ринге в возрасте 13 лет на Играх штата Саншайн в Гейнсвилле, Флорида. Говорят, когда боксёры рассказывают о давних любительских боях между собой, есть три версии случившегося - по одной от каждого бойца и правда.
«Я надрал ему задницу», - сказал Джонс об их встрече в 1982 году. «Я гонялся за ним по рингу, избивал его и выиграл все три раунда».
«У нас был очень конкурентный бой, - возразил Тарвер. «И Рой победил раздельным решением судей».
В ноябре 2003 года они встретились снова. Тарвер к тому времени был бывшим чемпионом мира среди любителей, бронзовым призёром Олимпийских игр и обладателем пояса в весе до 175 фунтов. Единственным пятном в его послужном списке было поражение решением судей от Эрика Хардинга, за которое два года спустя он реваншировался нокаутом.
По общему мнению, Тарвер был вторым лучшим полутяжеловесом в мире. Но ему предстояло встретиться с человеком, которого некоторые считали лучшим полутяжеловесом в истории. Джонс выиграл 23 боя за звание чемпиона мира. За всю свою профессиональную карьеру Тарвер провёл 22 боя. Джонс был фаворитом 7 к 1.
Но когда он подошёл к бою, Рой оказался в ситуации, которую не мог полностью контролировать. Шесть месяцев назад он набрал вес, чтобы сразиться с Джоном Руисом за пояс чемпиона мира по версии WBA в тяжёлом весе. В ту ночь он весил 196 фунтов. Теперь, впервые в истории, обладатель пояса в тяжёлом весе спускался в весе, чтобы сразиться за титул в полутяжёлом весе. Это означало, что за 30 часов до Джонс-Тарвер I Рой должен был весить 175 фунтов.
Даже Рой Джонс не мог бросить вызов законам природы.
Джонс назвал набор веса для первого боя против Тарвера самым трудным делом в своей жизни. По его собственному признанию, он недооценил, насколько сложно будет снова сбросить вес до 175 фунтов.
«Это один из худших моментов, которые у меня когда-либо были», - признал он. «Ты столь многим жертвуешь, что хочешь кого-нибудь убить. Пришлось больше бегать, больше сидеть на диете. Вы голодны половину времени и испытываете жажду другую половину».
И была ещё одна проблема. В середине октября Джонс пошёл к дантисту, чтобы запломбировать полость и вылечить ещё один зуб. С тех пор зубы беспокоили его. Он не вернулся на корректирующую стоматологию из страха усугубить ситуацию. Но на протяжении трёх недель, предшествовавших первому бою против Тарвера, боль мешала ему спать.
В общем, сражаясь с Тарвером в 2003 году, Джонс был физически ослаблен.
«В седьмом раунде, - признал он позже, - я сказал себе: «Это не работает». А в восьмом раунде я так устал, что сказал себе: «Этот чувак может остановить меня. Если он когда-нибудь и сможет остановить меня, то только сейчас».
Затем, в девятом раунде, Джонс копнул глубже и представил новое оружие в своем арсенале - своё сердце. А в раундах с 9 по 12 он показал миру, что Рой Джонс был не просто мастером, который превосходил соперников, Джонс был бойцом, который собирал силы, когда казалось, что их нет, вытягивал свои кишки и делал то, что нужно было делать в плохую ночь, чтобы победить сильного, опытного противника.
Джерри Рот оценил Джонс-Тарвер I вничью. Глен Хамада и Дэйв Харрис увидели победу Роя с перевесом 117-111 и 116-112. Это подготовило почву для Джонс-Тарвер II. Рой знал, что его ждёт тяжёлая битва. Сейчас ему было 35 лет, столько же, сколько и Тарверу. Но у двух мужчин были разные наборы навыков. В боксе считается аксиомой, что боец теряет скорость и рефлексы раньше, чем мощь. А без своей сверхъестественной скорости и рефлексов Рой уже не был выдающимся бойцом.
По правде говоря, Джонс, вероятно, замедлился, прежде чем драться с Тарвером в первый раз. Были намёки на это, когда он дрался с Джоном Руисом. Но Руис был таким медленным, что этого никто не заметил. И Рой набрал 20 фунтов мышц для этого боя, что, вероятно, способствовало его замедлению. Затем, в случае с Джонсом-Тарвером I, предполагалось, что Рою мешали трудности с набором веса и осложнения после операции на полости рта. Но Альтон Меркерсон, тренер Роя, высказал предостережение.
«Тренер Мерк» был в боксе на протяжении всей своей жизни, рос на грязных улицах Чикаго, был кадровым военным во Вьетнаме и занимался боксом. Он и Джонс сблизились на Олимпийских играх 1988 года, где Меркерсон помог Рэю Мерсеру, Эндрю Мейнарду и Кеннеди МакКинни завоевать золотые медали. После того, как Джонс стал профессионалом, Меркерсон стал его самым постоянным союзником.
«Если бы мне пришлось идти на войну, - сказал Рой, - я бы в первую очередь хотел, чтобы со мной был тренер Мерк».
«Я работал с Роем в 1988 году в олимпийской команде», - отметил Меркерсон. «И я скажу вам, что я вижу в Рое в возрасте 35 лет. Мастерство на ринге у него всё ещё есть, но оно не такое острое, как раньше. Он становится старше и не может делать то, что делал в молодости. Вы просто теряете что-то через некоторое время, когда становитесь старше. Подобное происходит, так же верно, как и то, что ты живёшь и умираешь».
Первыми, кто прибыл в раздевалку Роя Джонса в ночь боя 15 мая 2004 года были Меркерсон, бывший олимпийский тренер по боксу Кенни Адамс, катмен Ричард Люси, секундант Марио Фрэнсис и тренер по физической подготовке Маки Шиллстоун. Джонс, одетый в чёрный спортивный костюм Air Jordan с красно-белой отделкой, прибыл в 18:30 с полудюжиной сопровождающих.
Брюс Селдон и Джеральд Ноблз участвовали в андеркартной битве в тяжёлом весе, которую можно было увидеть на беззвучном телевизионном мониторе в дальнем конце комнаты.
«Я в порядке сегодня», - объявил Рой. «Я готов».
Он казался расслабленным и уверенным.
«Несколько классических баскетбольных матчей на этой неделе», - сказали ему.
Лицо Роя просветлело. «Их много», - сказал он.
Ларри Мёрчант вошёл в комнату, чтобы взять короткое интервью для HBO. Затем последовали инструкции рефери Джея Нэйди перед боем. К семи часам в раздевалке было два десятка человек, многие из которых постоянно присутствовали в жизни Роя, включая бойцов Билли Льюиса, Деррика Гейнера, Лемюэля Нельсона и Эла Коула.
Селдон-Ноублс закончился и за ним последовал Заб Джуда против Рафаэля Пинеды. Рой переоделся в свою боевую одежду. Серые шорты с красной и белой отделкой, серо-белые туфли с красными, белыми и серыми кисточками. В 7:20 Джон МакКлейн (муж Лейлы Али и один из секундантов Тарвера) вошёл в комнату, чтобы посмотреть, как Меркерсон тейпирует руки Роя. Через десять минут зазвучал рэп.
«Чемпион здесь! Чемпион здесь! Чемпион здесь!».
Джонс пододвинул стул под телевизионный монитор и бесстрастно наблюдал, скрестив руки на груди. Время от времени он болтал с Гейнером, который стоял рядом с ним. Джуда против Пинеды закончился. Рой встал и несколько раз прошёлся по комнате взад и вперёд. Затем все собрались в молитвенный круг и каждый протянул руки вперёд так, чтобы вытянутые руки были подобны спицам колеса, а кисти образовывали ступицу. Эл Коул вёл группу в молитве.
Рой обошёл комнату и обнял каждого, по очереди. Через несколько минут Джонс и Тарвер оказались на ринге лицом друг к другу.
«Я дал вам инструкции в раздевалке», - сказал бойцам рефери Джей Нэйди. «Есть вопросы?».
«У меня вопрос», - усмехнулся Тарвер. «У тебя есть сегодня какие-нибудь оправдания, Рой?».
Прозвенел звонок на первый раунд и бой начался с того, что Джонс преследовал, а Тарвер держался на расстоянии. Ничего особенного не произошло, хотя у Роя было преимущество в нанесённых ударах 8:2. Это был его раунд. Во втором раунде Тарвер начал вести бой активнее. Затем, в середине отрезка, Джонс нанёс быстрый удар правой, а затем хук, который был больше похож на пощечину, чем на удар. При этом он немного откинул голову назад и поднял правую руку в защитной позе. Он думал, что правая сторона его лица защищена. Это было не так. И Тарвер приземлился точно.
«Мы оба ударили одновременно», - сказал позже Антонио. «И я ударил его короче, чем он меня. Это был оверхенд слева. Этим ударом я бы нокаутировал любого. Это был идеальный удар».
Джонс рухнул на канвас, попытался подняться, упал на правое плечо и силой воли заставил себя встать на счёт до девяти. Но Джей Нэйди замахал руками. Бой был окончен.
В боксе, как и в остальной жизни, один момент может всё изменить.
Один из секундантов поставил под Джонса табурет. Доктор Маргарет Гудман вышла на ринг, встала на колени рядом с бойцом и взяла его за руку.
«Ты в порядке?».
«Я в порядке, детка», - сказал ей Рой.
«Мне очень жаль».
«Бывает».
Доктор Гудман начала исследовать состояние бойца.
«У тебя болит голова?».
«У меня не болит голова».
«У тебя головокружение?».
«У меня нет головокружения».
«Тебя тошнит?».
«Меня не тошнит».
С неврологической точки зрения Джонс был отзывчивым и адекватным. Его зрачки были равными и реактивными. Рядом стоял Деррик Гейнер, явно потрясённый и плачущий.
«Он в порядке?».
«Он в порядке», - заверила его доктор Гудман. Затем она снова перенесла внимание на Роя.
«Я хочу, чтобы ты посидел здесь», - настояла она. «Многие захотят поговорить с тобой. Но я хочу, чтобы ты отдохнул минутку. Давай снимем твои перчатки».
Перчатки были способом выиграть время. Помощник Марио Фрэнсис убрал их. Пока он это делал, Джонс смотрел повтор нокаута на одном из гигантских экранов под потолком.
«Как твои дела сейчас?», - спросила Гудман.
«Отлично».
Это унизительный опыт - быть нокаутированным другим человеком на глазах у миллионов людей. Но в боксе случаются одноударные нокауты. Спросите Леннокса Льюиса, которого победили Оливер МакКолл и Хасим Рахман. Спросите Ларри Холмса, которому в современном мире, скорее всего, не позволили бы продолжать бой после того, как Эрни Шейверс и Ренальдо Снайпс сбили его с ног в боях, которые он в конечном итоге выиграл. Спросите Роберто Дюрана, который был нокаутирован Томасом Хирнсом.
После боя в раздевалке Роя Джонса было много разбитых сердец. Рой сел на стул, глядя прямо перед собой, а рядом с ним лежала стопка полотенец. В комнате шли разговоры, но он был в центре внимания.
«Он был там, где я хотел», - сказал Рой. «Я делал то, что хотел. Я был быстрее, чем в прошлый раз. Я был сильнее, чем в прошлый раз. Меня просто поймали. Думаю, Бог хотел, чтобы я прошёл через это хотя бы один раз».
Рой сделал вдох и медленно выдохнул.
«Один удар. Я точно знаю, что произошло. Я бросил правую и попытался вернуться с левой. Он прочитал это и ударил первым. Моя правая рука была поднята и я не мог видеть приближающийся удар. Никаких оправданий. Он поймал меня хорошим ударом».
В комнату вошёл Феликс Тринидад, переживший собственное горькое разочарование от рук Бернарда Хопкинса тремя годами ранее. Среди великих бойцов есть братство. Джонс встал и двое мужчин обнялись.
«Сочувствую», - сказал Тринидад. «Ты отличный боец».
Рой сел.
«Ничего подобного со мной раньше не случалось. Это больно. Это тяжело, но физической боли нет… Эй; так иногда проходит жизнь. Я справлюсь с этим. Нужно принять всё как есть… Чёрт».
Один из сопровождающих пытался поднять Рою настроение. «Рефери хотел остановить бой. Он не дал тебе шанса».
Элтон Меркерсон покачал головой.
«Парень, который сейчас разговаривает с Роем, ни хрена не смыслит в боксе», - сказал Мерк. «Поверьте мне, если бы случилось что-то неладное, я бы первым сообщил об этом всем. Но я не могу винить рефери. Он заботился об интересах Роя. Рой был ранен. Был шанс, что он выдержал бурю, но его всё ещё трясло, когда бой остановили».
Меркерсон снова покачал головой.
«Нет смысла плакать над пролитым молоком. Тарвер - хороший боец».
«Что Вы думаете об остановке?», - спросили Джонса.
«Когда ты в ринге, ты хочешь продолжать», - ответил Рой. «Но я не могу сказать, что рефери поступил неправильно. Привет. Это произошло. В глубине души ты всегда знаешь, что такое может случиться, даже если надеешься, что этого никогда не произойдет».
«Это не меняет того, кто ты есть», - сказал друг. «Ты по-прежнему такой же хороший человек, как и боец».
Джонс улыбнулся. «Сегодня я лучше человек, чем боец».
Затем Рой повернулся к Деррику Гейнеру, у которого снова потекли слезы.
«Не печалься», - сказал ему Рой. «Бог милостив».
Автор - Томас Хаузер