Мухаммед Али со своей женой Вероникой на пресс-конференции в пресвитерианской больнице Колумбийского университета в Нью-Йорке 21 сентября 1984 года (Mario Cabrera/AP)
Для американцев шаг Али являлся неожиданностью, но его поступок отражал сложность и противоречивость личности легендарного чемпиона.
Примерно за месяц до президентских выборов 1984 года в США Мухаммед Али публично выступил за переизбрание на второй срок президента Рональда Рейгана. Он сделал это на собрании чернокожих республиканцев в Лос-Анджелесе, за которым почти в тишине наблюдали участники и представители средств массовой информации.
«Он выступает за сохранение Бога в школах и для меня этого достаточно», - объявил 42-летний боксёр, когда репортеры засыпали его вопросами.
Разумеется знаменитости постоянно выступают за того или иного политика и легендарный темнокожий спортсмен, поддержавший республиканца, не являлся в этом смысле уникальным. Джеки Робинсон был известным республиканцем, пока не порвал с партией из-за выдвижения кандидатуры сенатора Барри Голдуотера в 1964 году и бывшего вице-президента Ричарда Никсона в 1968 году. В 1984 году бывшие чемпионы мира в тяжёлом весе Флойд Паттерсон и Джо Фрейзер также публично заявили о своей поддержке президента Рейгана.
Но всё же поддержка политика со стороны Али имела некоторые особенности из-за того, кем он являлся и что собой олицетворял. Это его радикализм, его непримиримая борьба за права чернокожих, его достижения в спорте, принятие им ислама, его отношения с Малкольмом Иксом и непоколебимая вера в справедливость для своего народа и всех людей. Он стал известен своей позицией против войны во Вьетнаме, которая стоила ему обвинительного приговора (позже отмененного Верховным судом) за уклонение от призыва. Он был, как пишет Уолтер Мосли «потом и костью, кровью и болью», человеком, который изменил мир «потом и напряжением».
Али, пишет Дэйв Зирин из Nation, заслужил «ненависть со стороны провластной прессы и правого крыла страны». Среди консервативных критиков Али в эпоху гражданских прав был и Рейган. В 1970 году тогдашний губернатор Рейган сорвал попытку восстановить калифорнийскую боксёрскую лицензию Али, отозванную после того, как он отказался от призыва.
«Забудьте об этом. Этот уклонист никогда не будет драться в моём штате», - говорил Рейган.
Два года спустя, при незапланированной встрече с промоутером Али Гарольдом Конрадом, Рейган, казалось, забыл свои слова.
«Он великолепен, этот Али», - заявил Рейган, не акцентируя внимания на том, что его предыдущие комментарии отчасти способствовали тому, что Али пртерял годы своей профессиональной карьеры.
Али этого не забыл. Во время президентской кампании 1980 года он наотрез отверг попытки Рейгана заручиться его поддержкой, вместо этого вместе с «Атлетами за Картера» выступив за кандидата на пост президента США от демократов Джимми Картера. Картер получил 83 процента голосов чернокожих в 1980 году, поэтому поддержка им Али не вызвала особого шока. И, объяснение Али, «я хорошо отношусь к президенту Картеру, потому что он искренне и глубоко верит в Бога», стало словами, очень похожими на те, которыми он четыре года спустя объяснил свою поддержку Рейгана.
К 1984 году Али был другим человеком нежели за четыре года до этого. Его врачи признали, что он годами принимал стабилизирующие лекарства, маскируя психические и физические симптомы болезни Паркинсона до того, как его диагноз был обнародован. Он больше не был членом «Нации ислама», последовав за сыном Элайджи Мухаммеда, В. Дин Мухаммедом, в его обращении в суннитский ислам. Потом последовала поддержка Рейгана.
Али не намеревался поддерживать Рейгана в 1984 году. Первоначально он выступал за преподобного Джесси Джексона. Когда Джексон сошёл с дистанции, уступив своё место другому представителю демократической партии, Али резко изменил свою политическую приверженность.
«Если бы баллотировался чернокожий, - объяснял Али, он поддержал бы этого кандидата. Но особой разницы в оставшихся кандидатах в президенты он не увидел. «Я ничего о нём не знаю», - ответил Али, когда его спросили о кандидате от Демократической партии, бывшем вице-президенте Уолтере Мондейле. На просьбу репортёра объяснить, как платформы Рейгана по социальным и гражданским правам отличаются от программы Мондейла, Али ответил, что все политики «урезают социальные программы» и «берут на себя обязательства, которые не выполняют». Закрывая пресс-конференцию, Али добавил ещё кое-что, признав, что белые кандидаты «все были похожи на меня». Он сделал паузу, словно внимательно прислушиваясь, как его куратор шепнул ему на ухо. «Уоллес Мухаммад, лидер всех мусульман, - мягко добавил он, - говорит, что Рейган - наш человек».
Кампания Рейгана набирала обороты. Как вспоминает советник Рейгана Эд Роллинз, в её ходе в чёрных кварталах были установлены рекламные щиты, изображавшие Рейгана, шуточно спарринговавшим с улыбавшимся Али, при Фрейзере и Паттерсоне на заднем плане и подписью: «Мы голосуем за человека!» над их головами. Это был своего рода момент «Америка любит чемпиона», работавший если он или она имеют достаточную поддержку от основной части целевой аудитории. Как описывает историк Майкл Эзра в своем научном исследовании и своей книге «Мухаммед Али: создание иконы», Али приобрёл популярность как деятель поп-культуры в тот момент, когда он ясно продемонстрировал признаки болезни Паркинсона, лишившей его способности выражать себя с применением силы, как он когда-то делал, когда он больше не являлся членом Нации ислама и больше «не представлял угрозы, которую он представлял в 1960-е годы». Республиканские стратеги сплочились вокруг Али, несмотря на публичное и частное признание того, что он демонстрирует серьёзные признаки болезни. Они надеялись, что его имидж поможет сделать Рейгана более привлекательным для чернокожих избирателей, решив, сделать всё, что возможно чтобы того чгобы получить голоса в чёрных общинах.
Но получили они не слишком много.
Афроамериканцы по большей части пребывали в растерянности. Некоторые просто проигнорировали демарш Али, отделяя своё уважение к нему от презрения к Рейгану, рейтинг одобрения которого среди чернокожих американцев составлял 18 процентов. Другие приписывали политический сдвиг Али ухудшению его физическогг и психического здоровья. New York Amsterdam News сообщала, что в Лос-Анджелесе люди начали приходить к выводу, что «бывший чемпион мира в тяжёлом весе теряет разум», в то время как обозреватель Карл Роуэн вопрошал: «Достаточное ли поведение Али доказательство того, что бокс должен быть запрещен, как негативно влияющий на мозг?».
Джесси Джексон утверждал, что виновата болезнь Паркинсона. «В наши дни он не думает очень быстро. Он несколько не в себе», - были его слова.
Сообщается, что мэр Атланты Эндрю Янг был настолько потрясён заявлением Али, что вылетел из Атланты в Лос-Анджелес, чтобы умолять его отказаться от своих слов.
«Я не знаю, почему он это делает, но это причиняет мне боль», - сказал активист Джулиан Бонд. «Рональд Рейган и Джордж Буш были трагедией для чернокожих американцев… Я бы хотел сесть с Али и обсудить это. Я хотел бы сказать ему: «Послушай, не делай этого».
В конечном итоге, Рейган получил только 9 процентов голосов чёрных в 1984 году, что было меньше 14 процентов, которые он получил четырьмя годами ранее. По некоторым данным, Али позже винил в своём неоднозначном решении поддержать Рейгана плохой совет.
Поддержка Али Рейгана частично отражает случайное совпадение позиций чёрных мусульман, Республиканской партии и консерваторов по вопросу о роли религии в общественной жизни. В данном случае, однако, республиканцы в первую очередь хотели и пытались использовать статус Али в чёрном сообществе для продвижения действующего президента, который был крайне не популярен среди чернокожих избирателей. Поддержка Али Рейгана не отражала его более широкое наследие. И пока люди размышляют над противоречиями в политических воззрениях Али, стоит помнить, мнение, сформулированное в «Эбони» - «правда об Али была столь же неуловимой, насколько неуловим он был на ринге».