Среди множества предъявленных Фрэнки Карбо обвинений в противоправной деятельности включавших бродяжничество, преступное нападение, воровство, грабёж, заговор и убийство, выделялось одно, звучавшее как «подозрительный характер». Это довольно подходящее общее описание для этого, прогнившего до мозга костей человека. Хотя уже в конце 1930-х годов имя Карбо олицетворяло преступный мир в боксе, истинным правителем здесь он стал десять лет спустя, когда за кулисами контролировал Международный боксерский клуб.
В любом случае, продолжительность вредоносной связи Карбо с боксом затмила серьёзность его карьеры в мафии. В среде из которой он пришёл в бокс были распространены бетонные туфли, двухэтажные гробы и сицилийские галстуки. Человек, чьё мягкое поведение маскировало его социопатическую натуру, Карбо являлся главным оружием преступной семьи Луккезов, а его таланты привели его к участию в Murder Inc. - синдикате убийц, основанном на Midnight Rose в Браунсвилле, Бруклин. Вот как Бертон Туркус, помощник окружного прокурора, который преследовал ряд членов этой преступной организации в 1930-х и 1940-х годах, описал разнообразие приёмов, использовавшихся этой безжалостной командой:
«Не было никакой возможности бороться с их зловещую изобретательность, которая зачастую упускалась из виду. Они использовали пистолет, удавку, ледоруб в качестве обычных орудий убийства. Использовались выстрелы из дробовика на тихих улицах, десятки жертв были сброшены в ямы негашеной извести. Людей хоронили заживо, кремировали, связывали таким спочобом, что жертвы душили себя борясь за жизнь. В одну из ночей убийцы чтобы добиться нужного пугающего эффекта своих действий привязали оператора пинбола, который «обманывал» их к игровому аппарату с которым он работал и сбросили их в озеро».
Это был мерзкий мир преисподней, из которого Фрэнки Карбо спустился в бокс, словно призрачная тень. В то время как его преступные деяния вызвали множество прозвищ и псевдонимов, в мире бокса Карбо стал прежде всего известен как «Мистер Серый», «Мистер Ярость» и «Серый». Карбо родился в 1904 году и провёл детство на опасных улицах Нижнего Ист Сайда, в плавильном котле полном преступности и грязи, который вполне мог стать подходящим фоном для книги «Как другая половина живет» (Джейкоб Риис) и фильма «Банды Нью-Йорка» (Герберт Эсбери).
Карбо являлся несовершеннолетним правонарушителем, когда в возрасте одиннадцати лет его отправили под контроль в Catholic Protectory. Карбо исполнилось двадцать лет, когда ему впервые были предъявлены обвинения в убийстве после того, как он застрелил человека в ходе спора за украденное такси. Карбо, покинул город, чтобы избежать судебного преследования и четыре года спустя он был арестован в Филадельфии, экстрадирован в Бронкс и признан виновным в непредумышленном убийстве первой степени. Удивительно, но Карбо отбыл лишь семь месяцев в Синг-Синге, а затем был условно-досрочно освобожден в октябре 1930 года.
С этого момента его преступное портфолио начало дополняться в геометрической прогрессии: бутлегерство, букмекерство, убийства и многое другое. Карбо приписывали связь с несколькими известными убийствами периода гангстерских войн 1930-х годов.
Например, в 1931 году в Нью-Джерси был убит местный пивной барон Микки Даффи, что получило освещение на первой полосе в The New York Daily News. Даффи был приговорён к смерти его собственными партнёрами Сэмми Гроссманом и Альбертом Скали. Карбо же, которому приписывали исполнение заказа в итоге сумел избежать обвинений.
Менее чем через два года Макс Хассел и Макс Гринберг - два партнёра Вэси Гордона, бывшего партнера Арнольда Ротштейна, были найдены застреленными в отеле Cataret в Элизабет, Нью-Джерси. Карбо был обвинен в этом двойном убийстве в 1936 году, но когда свидетелей осталось критически мало, обвинения с него были сняты.
В 1938 году Гарри Гринберг скрывался от Луи Лепке. Побывав в Монреале и Детройте Гринберг оказался в Лос-Анджелесе, в нескольких минутах ходьбы от своего друга детства Багси Сигела. К сожалению для Гринберга, Сигел был плохим другом. Стремясь выполнить выписанный контракт, Сигел нанял команду убийц, состоявшую из Карбо, Уайти Кракова и Чемпа Сигала (экс-легковеса и менеджера боксёров Фила «KO» Каплана и Макси Розенблюма). Карбо снова избежал электрического стула. На этот раз это произошло из-за того, что звёздный свидетель обвинения Эйб «Кид Твист» Релес, находясь под защитой полиции поистине загадочным образом выпал из окна отеля в Бруклине.
Долгие годы Карбо являлся главным подозреваемым в по-прежнему нераскрытом убийстве Багси Сигела в Беверли-Хиллз, Калифорния.
«Багси построил гостиницу «Фламинго» в Лас-Вегасе, но он допустил ошибку, кинув своих кредиторов», - рассказывал бывший помощник окружного прокурора штата Нью-Йорк Джек Бономи. «Напрасно он это сделал. Как следствие Мейеру Лански был выдан контракт на организацию убийства Багси, а Фрэнк Карбо получил звонок».
С отменой Запрета в 1933 году Карбо обратился к боксу, стремясь поправить своё благосостояние. Его первым боксёром стал клубный боец из Коннектикута Эдди Хоган. Карбо сделал серьёзный шаг вперёд, когда Гейб Дженовезе пригласил его к совместной работе менеджером чемпиона в среднем весе Эдди «Baby» Риско. Через Риско, который выиграл титул NYSAC в 1935 году, Карбо в одиночку используя Риско, Фредди Стила, Сола Кригер, Кена Оверлина и Эла Хостака захватил контроль над дивизионом среднего веса. В первые годы своей карьеры многообещающий главарь банды, Карбо работал в Сиэтле, где Стил и Хостак в то время были столь же популярны, как Starbucks сегодня.
Вернувшись в Нью-Йорк в конце 1930-х годов, Карбо взял под контроль Майка Джейкобса, экс-торговца рыбой, в тот период возглавлявшего Мэдисон Сквер Гарден и являвшегося по сути наиболее успешным промоутером Соединенных Штатов. С помощью Нэта Флейшера, который увековечил «дядюшку Майка» на страницах журнала «THE RING», Джейкобс приобрёл безоговорочную репутацию чрезвычайно влиятельного промоутера. Впрочем, эта репутация не соответствовала историческим данным: Фрэнки Карбо контролировал Джейкобса также, как чревовещатель контролирует свою куклу (как и Дж. Эдгар Гувер, всемогущий G-человек за столом в стиле ар-деко, который отрицал наличие La Cosa Nostra как городской миф, Флейшер не верил в массовое проникновение мафии в бокс. Он даже предлагал денежное вознаграждение для любого, кто предоставил бы убедительное доказательство активности мафии в боксе, будто деньги в сумме 100 долларов или около того могли каким-то образом покрыть расходы на больницу или на похороны). Хотя бокс уже стал для Карбо прибыльным делом, ему понадобилось ждать конца 1940-х годов, чтобы сорвать настоящий куш.
Благодаря всеми уважаемому чемпиону мира в тяжёлом весе Джо Луису, мир бокса оказался взят под контроль и почти оказался разрушен Международным боксёрским клубом. В конце 1940-х Луис осознал, что его легендарное правление почти закончилось. Он так и не оправился после лет, отданных службе в вооружённых силах США во время Второй мировой войны и его возвращение на ринг после войны включало в себя проблемный поединок против Билли Конна, неуверенное решение по результатам боя против Джерси Джо Уолкотта и не обошедшиеся без определённых сложностей поединки против Фордхэма Роуда и Тами Мауриелло. Пришло время обналичивать деньги, и Луис с помощью адвоката Трумэна Гибсона разработал план золотого парашюта, подобный которому никогда ранее не встречался в боксе. Луис провёл рекламную компанию и быстро подписал четырёх лучших претендентов в тяжёлом весе (Эззард Чарльз, Джерси Джо Уолкотт, Ли Савольди и Гус Лесневич) на эксклюзивные контракты, отказался от своего титула и объявил турнир, предназначенный выявить нового чемпиона.
Богатый плейбой Джеймс Д. Норрис, чья империя, главным образом завещанная ему отцом, простирала свои интересы на сферы нефти, пшеницы, недвижимость, скаковых лошадей, хоккейные команды и спортивные стадионы, в том числе владела процентом от Мэдисон Сквер Гарден, стал частью этого предприятия. Норрис предоставил финансовую поддержку, чтобы план Луиса и Гибсона воплотился в реальность. В 1949 году Норрис передал Луису 150 000 долларов и 20 процентов акций в недавно созданном Международном боксёрском клубе и годовой оклад в размере 15 000 долларов в обмен на контракты с четырьмя перечисленными тяжеловесами. Затем Норрис выкупил своих оставшихся рекламных конкурентов на Восточном побережье, в том числе Майка Джейкобса. С самого начала у Норриса были планы на монополию и телевизионные контракты, подписанные с несколькими сетями (в сочетании с владением несколькими крупными аренами), что потенциально превращало его в национального лидера бокса. Но Норрис немедленно попал в тупик, когда Гильдия менеджеров бокса, являвшаяся разношерстной коллекцией мошенников стала преследовать его на каждом шагу. Чтобы заполнить свои телевизионные даты, Норрис обратился за помощью к Фрэнки Карбо.
В конце концов, его партнёрство с Карбо вышло за рамки утилитаризма. Несмотря на его богатство, Норрис восхищался хулиганами и он принял концепцию понижения до новых минимумов. Он даже назвал одну из своих скаковых лошадей «Серый». Трумэн Гибсон, его партнер по Международном боксёрском клубе, объяснил, как Норрис и Карбо стали такими друзьями.
«Среди прочего, Джим Норрис являлся любителем верховой езды», - отмечал Гибсон. «Он содержал конюшню под названием Spring Hill Farms, ездил по нью-йоркским трекам и имел знакомства с множеством самых разных итальянских букмекеров. Он являлся заядлым игроком. В мире скачек он и встретил Фрэнка Карбо. Медленно, но верно Джим сблизился с Карбо. Большая загадка, которую никто не может разгадать, заключается в том, почему он так близко сошёлся с Карбо». На самом деле Гибсон знал, что здесь не было большой загадки. Несколько лет спустя он расскажет то, что все, кто знал Норриса, поняли с самого начала. «Джим, - говорил Гибсон, - был очарован парнями из мафии».
Была установлена ось Карбо-Норрис и её конечная цель: господство над индустрией бокса от побережья до побережья.
Для семидесятилетних 1950-ые были золотым веком бокса. «Бои в пятницу вечером», Джимми Пауэрс, Пабст Блю Риббон, Джилетт, Чак Дейви и Кид Гавилан неизменно вызывают для этих людей ностальгические воспоминания, почти с эффектом Павлова, даже в наши дни. Несмотря на это, факт остается фактом - Международный боксёрский клуб являлся ужасной оборотной стороной в те славные дни. Многие бойцы были ограничены в гонорарах (как правило, ограничение в 4000 долларов за основное событие и процент постоянно сокращающихся сборов за билеты), дух соревнования был уничтожен (легендарному Рэю Арселу при попытке проявить независимость проломили череп в лучшем стиле мафии), а сами поединки часто носили подозрительный характер. Трансляции в мрачном черно-белом цвете открыли темное сердце сладкой науки жителям пригородов от Левиттауна до Панорама Сити. Что было за этой пиксельной дымкой? Азартные игры, договорные подстроенные бои, мошенничество, всё это было связано с корпоративным спонсорством, источниками дохода, которые были не только новыми для бокса, но и лёгкими. Это было воплощение мечты и законной, казалось бы, бесконечной выгодой от дара, оказавшегося в руках мафии Джейкобс бич.
Хотя Карбо контролировал бойцов через бесчисленных менеджеров, его главным подручным стал Фрэнк «Блинки» Палермо, филадельфиец с криминальным прошлым, берущим начало в 1928 году. Казалось его ДНК являлась прогнившей до последней нити. Фрэнк Палермо-младший являлся таким злодеем, что его отец не хотел иметь с ним ничего общего. Его арестовывали по меньшей мере восемнадцать раз в период с 1957 по 1969 год по различным обвинениям, включая подлог, поджог, выдачу себя за офицера полиции, мошенничество и воровство. Младший брат Палермо Фред также стал героем сенсационных заголовков, когда застрелил телезвезду Джимми Флуда во время ссоры из-за денег. И даже его племянник Чарльз Харрисон Аллен не был в ладах с законом, став осужденным наемным убийцей.
Поскольку Палермо каким-то образом умудрился заработать пару правительственных помилований, он сумел успешно подать заявку на получение лицензии менеджера на управление боксёрами. На протяжении многих лет под его управлением находились бойцы, чьи пост-боксёрские жизни стали безрадостным кошмаром: Айк Уильямс, Джонни Сэкстон и Билли Фокс. Уильямс, талантливый чемпион в лёгком весе, чья карьера была омрачена подозрительными выступлениями, однажды сказал: «Блинки украл у меня всё, кроме моих глаз».
Вместе Карбо и Палермо организовывали договорные поединки, махинации со ставками, устраивали нападения на десятки, если не сотни бойцов и запугивали любого, кто отказывался соглашаться на их нечестные условия. В 1947 году, ещё до появления Международного боксёрского клуба, они организовали одну из самых позорных мистификаций в истории бокса, когда Джейк ЛаМотта проиграл нокаутом Фоксу в Мэдисон Сквер Гарден. Телевидение и Международный боксёрский клуб придали значимости связке Карбо-Палермо и в течение почти десяти лет они управляли и разрушали мечты одного бойца за другим.
На пике Международный боксёрский клуб доминировал в боксе, и он заполнил свою казну, освоив еще одну новую среду: показы боёв по замкнутому контуру, которые приносили максимальную прибыль от крупнейших имён и событий в боксе. Однако, когда Международный боксёрский клуб расширил свои богатства и охват, его очевидная, почти наглая монополия наконец привлекла к себе внимание. Ещё в 1952 году министерство юстиции предприняло попытку предъявить претензии к Международному боксёрскому клубу. Используя бейсбол в качестве прецедента (великое американское времяпрепровождение было освобождено от антимонопольных требований) Норрису и его адвокатам удалось отбить данную атаку.
Однако 8 марта 1957 года всё изменилось. Судья окружного суда США Сильвестр Райан шокировал мир бокса, когда постановил, что Международный боксёрский клуб является монополией в нарушение Закона Шермана, а через несколько месяцев он приказал в течение пяти лет прекратить деятельность организации. Самая прибыльная и, возможно, коррумпированная корпорация в истории бокса шла к своему краху, также, как и Карбо, который продолжал вести дела в своём обычном стиле, пока вертелись шестерёнки судебной системы. С Трумэном Гибсоном, теперь управляющим остатками Международного боксёрского клуба, бои продолжали омрачаться влиянием Карбо и Палермо.
Расследование большого жюри, наконец, привело к обвинению против Фрэнки Карбо - обвинение, которое казалось почти смешным, учитывая широкий спектр преступлений, которые он совершил за десятилетия. Карбо был обвинён в организации договорного матча между Вирджилом Акинсом и Исааком Логартом, в полуфинале отборочного турнира за вакантный титул в полусреднем весе. Как и всегда, когда жара становилась слишком сильной, Карбо бежал. Он добрался до городка Хэддон, штат Нью-Джерси, где прятался почти год, прежде чем полицейские наконец арестовали его. Чтобы избежать судебного разбирательства и опасного разоблачения, с которым могла столкнуться его преступная организация, Карбо признал себя виновным по трём пунктам обвинения в подпольном матчмейкинге и незаконной деятельности менеджера. До того, как Карбо был вынесен приговор, помощник окружного прокурора Альфред Дж. Скотти зачитал в суде восемнадцатистраничное заявление, в котором содержались и такие слова:
«Негативное влияние этого человека на протяжении многих лет пронизывало практически весь профессиональный бокс. Я считаю справедливым сказать, что имя Фрэнки Карбо сегодня символизирует вырождение профессионального бокса. Этот человек не заслуживает снисхождения».
Карбо был приговорён к двум годам лишения свободы на острове Рикерс.
Поединки за титулы в полусреднем весе в итоге обойдутся Карбо больше, чем просто короткий визит на остров Рикерс. Когда Акинс, который победил Винса Мартинеса, чтобы выиграть вакантный титул чемпиона в 1958 году проиграл решением Дону Джордану, была подготовлена почва для падения Карбо с тёмных высот, которых он достиг. Менеджером Джордана являлся продавец подержанных автомобилей по имени Дон Нессет, не имевший связей с мафией Джейкобс Бич. Промоутер Западного побережья Джеки Леонард способствовал матчу Джордан - Акинс, заверив Палермо и Карбо, что Нессет будет сотрудничать с ними. Но он не сумел этого обеспечить.
«Ты двуличный мерзавец», - говорил Карбо Леонарду. «В тебе нет ничего достойного. Твоё слово ничего не стоит. В тебе нет ничего хорошего. Только то, что ты сейчас за две тысячи миль, вовсе не значит, что я не смогу о тебе позаботиться. У меня есть много друзей, чтобы заботиться о таких панках, как ты».
После угроз, запугивания, избиения и поджога Леонард стал свидетелем обвинения. Карбо был признан виновным в вымогательстве и заговоре, помимо прочего, и приговорен к двадцати пяти годам тюремного заключения. Палермо получил пятнадцатилетний срок...
Карбо отбыл часть своего приговора в Алькатрасе, а затем оказался в тюрьме на острове Макнил. В 1975 году его освободили из-за ухудшения здоровья и он скончался 9 ноября 1976 года во Флориде, оставив воспоминания о себе главным образом как о безжалостном человеке, которого иногда называли «Серым».
В начале 1970-х годов, разделив свое тюремное заключение между Ливенвортом и Льюисбургом, Блинки Палермо вернулся в Филадельфию, где попытался начать с того места, где остановился. Он возобновил некоторые дружеские отношения с подпольщиками эпохи гангстеров, в том числе с Биллом Дейли, который позже работал в солнечном Пуэрто-Рико. Затем появлялась информация о том, что ему принадлежат права на контендера тяжёлого веса Джимми Янга. Наконец, Палермо разжег огненную бурю, когда он обратился в Спортивную комиссию штата Пенсильвания за лицензией менеджера. Однако общественное недовольство вынудило его отозвал свое заявление.
После смерти Палермо в 1996 году боксер Эл Браверман предложил идеальный анекдот характеризующий Блинки Роберту Кэссиди из The Ring.
«Он не мог устоять перед конфетами», - говорил Браверман. «Он входил в какое-то место и выходил с шоколадкой. Только он никогда не платил за них».