До 1971 года были 1910 и 1938 годы. Годы, когда землю сотрясали тяжёлые удары, ставшие висцеральным символом политических и культурных потрясений. Достигшие крещендо в бою двух непобеждённых чемпионов Али-Фрейзер. Мне представлялись эскимосы, наблюдающие за ними в иглу, туземцы на отдалённых полинезийских островах, клеточная жизнь на Марсе.
1910. Джеку Джонсону, первому чернокожему чемпиону в тяжёлом весе, бросил вызов Джим Джеффрис - чемпион, давно вышедший на пенсию, который ответил на мольбы обезумевших фанатов сделать всё правильным, то есть снова БЕЛЫМ. Всё решалось в Рино, но изменениям не суждено было произойти. Джонсон издевался над «Великой белой надеждой» на протяжении 14 раундов и остановил его в 15-м. Закоренелые расисты Америки затем сделали то, что они делают в подобных ситуациях - устроили беспорядки в городах от моря до моря. Двадцать или около того чернокожих были убиты. Федералы не остались в стороне, придумав закон, который обвинил Джонсона в перевозке (белых) женщин через границы штата в незаконных целях. Джонсон, с мастерством контрпанчера, быстро перебрался в Париж, где провёл большую часть следующего десятилетия, прежде чем уйти на покой.
В 1970 году, а не в 71-м, Али вышел из трёх с половиной летней отставки, инициированной государством, из-за того, что он отказался быть призван в Вооружённые силы во время скандальной войны во Вьетнаме. За пару ночей до того, как он победил Джерри Кварри в Атланте, мы пообщались возле кинотеатра после просмотра документального фильма о… Джеке Джонсоне. Я был тогда одним из молодых псов СМИ, которые лаяли и виляли хвостами на параде изумлений Али, представляя Philadelphia Daily News, где я являлся спортивным редактором и обозревателем.
«Думаешь, я сумасшедший?», - спросил Али ошеломлённого меня. «Джек Джонсон был ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сумасшедшим». В переводе: Али не связывался с белыми женщинами.
1938 год личный. После ужина мой отец сказал мне, семилетнему ребёнку, что я могу задержаться допоздна на трансляцию «Войны миров» Шмелинга и Луиса. Я чувствовал, что на соседнем стадионе «Янки», являвшемся моим любимым местом происходит что-то космическое, потому что видел заголовки в газетах и слышал сообщения по радио. Хотя Шмелинг не был послом Гитлера, он был представлен как злой немец из страны, с которой мы сражались в Первую мировую войну и, которая, казалось, готовилась к ужасному реваншу. Джо Луис был нашим парнем - хорошим парнем Америки. Он был первым чернокожим бойцом, который сражался за титул со времён Джека Джонсона и благодаря ему. Я слышал безумного Гитлера по коротковолновому радио. Его проарийские разглагольствования, интерпретированные нашими иностранными корреспондентами, звучали на его родном языке, как живые пулемётные очереди из-за океана. Это было больше, чем большой бой, как Джонсон-Джеффрис до и Али-Фрейзер после.
Как мы все знаем, Луис уничтожил Шмелинга и сдул Гитлера за один раунд. Джо Луис стал нашим первым чёрным героем. Я люблю говорить, что он закончил бой так быстро, потому что не хотел, чтобы я ложился спать слишком поздно.
Перейдём к 1971 году и долгожданной схватке между двумя великими бойцами с противоположными стилями на ринге и за его пределами во времена национального нервного срыва. Президент Джон и его брат Бобби Кеннеди, а также Мартин Лютер Кинг были убиты в 60-х годах, а вскоре президент Никсон был изгнан со своего поста. Затем появились антивоенное движение, движения за гражданские права и за права женщин, с воодушевляющими или сводящими с ума маршами и протестами и столь же серьёзными потоками психоделиков, новой музыки, свободной любви, безумной одежды и переменами разделившими нас. Либералы болели за Али, консерваторы - против него или за Фрейзера, как будто от этого зависели их жизни и будущее их детей.
Я знал и любил и Али и Джо. Возможно, я обожал Али немного больше из-за его мятежного духа и непревзойдённого мастерства. Я провёл с ним пару часов в его доме в Майами и смеялся как никогда. Я знал Джо Фрейзера в Филадельфии, куда он переехал с фермы в Южной Каролине, чтобы развивать свою карьеру. После того, как он выиграл золото в Токио в 1964 году, ему пришлось продолжить работать на скотобойне, чтобы содержать свою молодую семью. Группа общественных деятелей, юристов, священников и им подобных сформировала компанию Cloverlay - вариант той группы, которая поддерживала Али в Луисвилле, так что Джо смог стать профессионалом на полную ставку. Они продали 80 акций по 250 долларов, всего на 20 000 долларов. Одну из них на недельную зарплату купил я. Тогда я мог писать о Фрейзере как о «своём бойце». Восемь месяцев спустя мне пришлось продать долю, уже оценённую в 2000 долларов, потому что мне нужно было переехать в квартиру в Нью-Йорке для моей новой работы. Джо постоянно напоминал мне, что я его продал... Через два года акция стоила 14 000 долларов.
Память об этом, огромном бое, начинается для меня с воспоминания о встрече с Джимом Брауном, богом футбола, который ушёл в актёрское мастерство и был другом и фанатом Али. До стартового звонка оставалось несколько дней, когда он спросил меня о том, что я думаю. Я сказал, что склоняюсь к победе Фрейзера, потому что не думаю, что Али смог полностью восстановиться после потерянных лет. Браун согласился, но я не был уверен, что он на самом деле считал так. Моя колонка перед боем тоже смотрела в другом направлении. Я написал, что Фрейзер, возможно, победит Али в свой лучший день, но я предрекаю победителем Али, потому что хочу, чтобы он победил.
Что я помню о вечере? Крутые парни в тёмных костюмах, политики и их адвокаты, мафиози и их куклы, знаменитости во главе с Фрэнком Синатрой освещавшим событие для журнала Life. Рёв, не похожий ни на что, что я когда-либо где-либо слышал, летел через Мэдисон Сквер Гарден, как через каньон снова и снова, снова и снова, раунд за раундом. Когда Али гарцевал и танцевал, я вздрагивал, потому что чувствовал, что чиновники истеблишмента не отнесутся к его поступкам дружелюбно. Это могло определить разницу между победой или поражением в близких раундах. Фрейзер пропустил больше точных ударов, больше наказания, чем я когда-либо видел у бойца, кровь была на лице и на канвасе. Но он шёл и шёл на Али, сближаясь и нанося мощные левые хуки. Он начал отрываться в средних раундах, но в девятом Алм встряхивал его снова и снова. И всё же именно Фрейзер закрыл шоу нокдауном в 15-м отрезке.
Я был уверен, что Фрейзер выиграл по меньшей мере то, что я назвал драмой боя. Он доносил удары, которые можно было увидеть со стропил по звёздному противнику, который редко, если вообще когда-либо пропускал что-либо. И, конечно же, ему достались заслуги в агрессии. И всё же я был среди немногих астигматических болванов, которые увидели победу Али.
Я не возражал против результата, предполагая, что эмоции исказили ясность, но со временем вновь начал сомневаться в себе.
На следующий день после боя самая тиражируемая газета в стране Daily news, вышла с провокационной первой полосой. С одной стороны -Джо Фрейзер с окровавленным лицом и подписью: «ПОБЕДИТЕЛЬ», с другой стороны Мухаммед Али, лицо которого слегка припухло, но в остальном чистое, с подписью: «НЕУДАЧНИК».
А потом мы узнали, что Фрейзер провёл больше недели в больнице Филадельфии, восстанавливаясь от полученных им травм и усилий, которые он приложил.
Намного позже, прежде чем Али победил Джо в реванше и остановил его техническим нокаутом в третьем бою, который широко считается самым жестоким боем в тяжёлом весе, мой коллега и друг Вик Зигель, который отдал первый бой Фрейзеру, ушёл в студию, чтобы снять всё это на плёнку. Теперь я знаю, что разобрать драку на части можно не проще, чем разобрать оперу по нотам. Но вот что мы обнаружили задолго до того, как был изобретён современный инструментарий для измерения ударной статистики:
В одном из раундов Али нанёс 19 чистых ударов против трёх Фрейзера, и один из судей отдал этот раунд чемпиону. В целом Али нанёс 180 или 190 чистых ударов против 90 Фрейзера.
Но какого чёрта - бой породил самые высокие ожидания и превзошёл их.
Консерваторы продолжили утешаться тем, что будущее ещё не наступило. Неискренне надеюсь, что они не поставили свои дома на остальную часть трилогии.
Автор - Ларри Мёрчант