Чемпион мира по версиям WBC/WBO/WBA/IBF в тяжёлом весе украинец Александр Усик рассказал о подготовке к поединку против россиянина Мурата Гассиева под руководством Анатолия Николаевича Ломаченко.
Перед боем Усик расстался со своим предыдущим тренером - Сергеем Ватаманюком, и никто не знал кто готовит Александра к финалу Всемирной Боксёрской Суперсерии. Как выяснилось во время очной встречи с Гассиевым, в углу украинца работал Анатолий Ломаченко, отец и тренер чемпиона мира по версии WBA в лёгком весе Василия Ломаченко.
«Когда я ездил в Нью-Йорк - на поединок Василия [Ломаченко], когда он боксировал с Линаресом, я там говорил с Анатолием Николаевичем о том, что «единственный, кто может мне помочь подготовиться к этому поединку - Вы. Или я буду это делать сам, или с Вами». И он сказал: «Да, я помогу тебе». Они приехали в Киев. Эдуард Викторович Самоткал и Владислав Александрович Биндер помогли в организации такого тренировочного лагеря. Никто не знал где мы находимся. Посты в соцсети или что-то в таком роде я не выкладывал, ничего такого мы не афишировали, мы просто закрылись. Я так себя «поджёг» и вот на протяжении двух с половиной месяцев «горел».
Анатолий Николаевич ничего не менял во мне. Он просто делает свою работу. Мы просто знакомы очень давно: я в аматорах присоеденился к их семье, начали вместе трудиться, потом мы были в WSB, на протяжении всей моей профессиональной карьере. Он первый бой со мной и все-все-все поединки они рядом. Это дорого стоит. Когда они рядом, я вообще не переживаю. Он ничего не меняет, просто мы оттачивали свои комбинации, которые нам нужно было конкретно делать против Мурата. Естественно, мы смотрели его поединки и делали на протяжении всего этого времени одно и тоже.
Мне надо было пробить атаку, сделать повторную атаку, ещё одну повторную атаку и, по возможности, ещё две повторные атаки. Ну, не меньше трёх, если говорить так, со слов Анатолия Николаевича, не меньше трёх: атака-повтор-повтор, ну и по возможности уйти и сделать ещё один повтор.
Мы готовились к этому поединку в очень маленьком ринге. Не в таком ринге, в котором боксировали, а ринг был 3 на 3 метра. И в этом ринге мне так тяжело было, у меня такая паника была. Мне же нужна свобода, а у меня этой свободы не было и мне нужно было из этого маленького кусочка стать свободным. Ну и ещё я не имел права находиться возле канатов, ведь мне нужна средина, то есть ушёл-сместился-перешагнул-средина. Ты занимаешь средину. Разогнался, чуть-чуть походил, и опять средина».