В 1992 году битва Кевина Келли с бывшим чемпионом IBF в полулегком весе Троем Дорси стала сигналом фанатам бокса о скором появлении нового чемпиона мира в полулегком весе.
Келли в этом кульминационном для него бою и на протяжении дальнейшей карьеры показал себя миру как многогранный боец старой школы практик, воин и, неоспоримо, как шоумен. Его бои были захватывающими, его действия в ринге были безупречными, а его характер непреодолимым.
Нам представилась отличная и редкая возможность поговорить с бывшим двукратным чемпионом мира в полулегком весе, чтобы обсудить его путь в боксе и за его пределами.
Расскажите о том, чем вы были заняты последние годы.
Я занимался тренерской деятельностью. Кроме того я вёл собственное шоу на телевидении. Это была новая концепция. Турнир из восьми человек, четыре бойца, чтобы получить деньги, должны выиграть раунд, поэтому шоу в демографическом плане отличалось от классического бокса.
Что подвигло Вас заняться боксом?
На самом деле это была куртка. Я увидел куртку, когда мне было около пятнадцати, и мне захотелось ее получить. У меня не было понятия о боксе и я не думал о боксе. Я увидел куртку и пошел за парнем, который был в нее одет. Этот парень сказал мне, что я должен посещать спортивный зал, чтобы получить такую куртку, я стал его посещать, а остальное вы видели, - это история. Я не получил куртку, но это стало стартом моей карьеры в боксе.
Ваш первый профессиональный бой состоялся 8 сентября 1988 года и закончился победой над Вилли Барнсом TKO во втором раунде. Что Вы помните о той ночи?
Было много нервов! Знаешь, в мой первый профессиональный боксерский поединок, все было для меня по новому. Казалось, что чего-то не хватает - без головных уборов, с голым торсом, я чувствовал, что мне чего-то не хватает. Я так привык выступать в майке и головном уборе, что чувствовал себя в бою почти незащищенным. Несмотря на то, что это было ложное чувство безопасности, така как на самом деле они не давали вам безопасности, я привык к этому ложному чувству безопасности. Я почувствовал, когда вошел в ринг, что все в порядке, я должен был как можно быстрее победить этого парня. Либо он, либо я.
К февралю 1992 года Вы набрали впечатляющий рекорд 26-0. Ваш следующий бой был прорывом, когда вы получили твердое единогласное решение - победу над бывшим чемпионом IBF в полулегком весе Троем Дорси. СМИ сообщали, что в том поединке было выброшено рекордное количество ударов. Что скажете относительно того, что там произошло?
Это был бой за мою карьеру. Мой менеджер принял ключевое решение, оглядываясь назад, думаю это сработало в мой пользу, но это могло быть неправильным решением, потому что, если бы я проиграл этот бой, он мог бы отправить мою карьеру в другую сторону. Когда раздался звонок, после четырех раундов боя с этим парнем я понял, что мне нужно избавиться от него. Он не переставал наступать, продолжал бросать удары, и я не знал, что делать, поэтому я спросил своего тренера, и он сказал, что я не должен пытаться нокаутировать его. В ту ночь я должен был доказать, могу ли я сражаться или нет и думаю, что я доказал, что могу. Это была ночь, когда я доказал, что могу сражаться. Ночь, когда как я думаю, Трой Дорси сделал меня мужчиной. Вы не знаете на что способны, пока не попадете в ситуацию, когда нужно отдать себя всего.
4 декабря 1993 года Вы победили единогласным решением судей Грегорио Варгаса, выиграв титул WBC в полулегком весе. Будучи непобежденным 36-0 и став чемпионом мира, Вы должно быть чувствовали себя на вершине мира. Что Вы вспоминаете об этом бое и том как Вас объявили новым чемпионом?
На самом деле я устал! Постоянное ожидание. Я ездил по всему миру в течение двух лет и не мог получить титульный бой. Ожидание было ужасным, я достиг 36-0, прежде чем получил шанс титульного боя. К тому времени, как я получил титульный шанс, я уже считал год закрытым и не собирался драться. Но, конечно, если вы получаете шанс выиграть титул, то ваши менеджеры видят деньги, возможности, открывающиеся двери. Выиграв пояс я испытал облегчение с одной стороныи усталость с другой.
Вы провели две успешные защиты своего титула, победив единогласным решением Джесси Бенавидеса и во 2 раунде Хосе Видо Рамоса, а затем проиграли Алехандро Гонсалесу в январе 1995 года. Что произошло?
Ну, являться непобеждённым, это большое давление. Я хотел сражаться ... Когда ты становишься чемпионом, ты хочешь сражаться с парнями, чтобы что-то выиграть. Я оказался в той ситуации, когда мне нечего было выиграть, и я пытался найти мотивацию, почему я должен драться с Алехандро Гонсалесом. Кто этот парень, зачем мне встречаться с ним? Так что в тот момент моей карьеры, получив то, что я так долго ждал, я, по-моему мнению, просто потерял мотивацию. Мне действительно нужно было проиграть, чтобы у меня была причина вернуться. Знаешь, о чём я говорю? Я поднимался, поднимался, поднимался, я на вершине, мне было нечего выиграть, поэтому мне нужно было проиграть, чтобы вновь вернуться.
В сентябре 1995 года Вы столкнулись с Кларенсом Адамсом за вакантный титул WBU в полулегком весе, в бою который был в конечном итоге объявлен ничьей. Пять месяцев спустя Вы выиграли этот титул и снова стали чемпионом мира, победив широким единогласным решением бывшего чемпиона WBO в полулегком весе Луи Эспинозу. Это по Вашему мнению стало возвращением после поражения от Гонсалеса?
В этот момент да. Мне нужна была победа над лучшим парнем. Шансы были против меня, четыре к одному. Я выиграл и сделал людям поставившим на меня много денег, потому что многие думали, что Эспиноза нокаутирует меня. Это был редкий случай, когда ставки были против меня. Я снова выиграл титул. Я снова был чемпионом мира. Я показал всем, что это была большая случайность, когда я проиграл. Мне нужно было вернуться, и я вернулся, и я победил его легко. Люди очень быстро забыли, что я отлично себя чувствовал в течение девяти лет, прежде чем проиграл один бой. Они забыли, что я был непобедим, и что я избивал всех, кого ставили передо мной. Я просто хотел напомнить всем, что я все еще тот, кто я есть, мне просто нужна была мотивация.
Мотивация - это когда все отказываются от вас, и в этот момент вы бросаете вызов себе. Вот что такое мотивация, и это то, что мне нужно было в моей карьере, мне нужна была эта мотивация. Я благодарю Луи Эспинозу за это. Я благодарю всех своих противников за то, что дали мне мотивацию к победе, потому что без них я бы не достиг ничего
15 июня 1996 года Вы провели бой с Дерриком Гейнером, бойцом, который однажды выиграет титул WBA в полулегком весе. Вы побывали на канвасе в четвертом раунде, но отправили его в нокдауны в 3-м и 5-м раундах и в конечном счете, сохранили свой титул выиграв нокаутом в восьмом раунде. Что вы помните об этом бое?
Это была драка, в которую я изначально не хотел ввязываться. Гейнер был левшой, как и я, но выше меня, с большим ричем. Жесткий бой. Это был бой рабочего человека, в котором я должен был поработать, чтобы выиграть, и я это знал. Это был один из моих наиболее тяжелых боев. Бой против Троя Дорси был моим самым тяжелым боем, но это был один из самых тяжелых боев, потому что у меня было много эмоциональных моментов, а также физические вещи, которые нужно было преодолеть. Я должен был преодолеть мысль о том, что я не смогу выиграть на карте Роя Джонса на HBO, защищая свой титул с судьями которые были настроены против меня, мне пришлось преодолеть всё это. Это было больше похоже на бои Рокки. Я должен был вернуться с почти закрытым глазом, и в 8-м раунде я устроил Гейнеру экстремальный нокаут. Это сохранило мой титул, спасло мою карьеру. Я спас все и доказал, что я все еще оставался лучшим полулегком весе в мире.
Расскажите о своей битве 1997 года с Насимом Хамедом, бое, в котором Вы и Хамед падали на канвас по три раза каждый.
Ну, многие люди не знают, что я и «Принц» на самом деле друзья по сей день. Я и Гейнер были друзьями, и я и Трой Дорси были друзьями. Мы нуждались друг в друге. Вы знаете, все бойцы, с которыми я сражался, включая «Принца» - мы нужны были друг другу. Али нужен был Фрейзер и Фрейзер нуждался в Али. Я и «Принц» нуждались друг в друге, и в этот момент в моей карьере я искал что-то большее, чем я.
Я прочитал журнал о боксе, увидев, что этот парень с прозвищем «Принц» зарабатывает около пяти миллионов долларов за бой. Я позвонил своему менеджеру и сказал ему, что мы должны найти способ бросить вызов этому парню. В тот момент я был единственным в полулегком весе на HBO, но в первую очередь проблема заключалась в том, что у меня не было конкуренции, чтобы делать деньги, поэтому мне нужен был противник, мне нужен был мой «Фрейзер», и я отправился в Англию, чтобы бросить вызов моему «Фрейзеру», чтобы он приехал в Америку и мы могли сразиться. Я нокаутировал бойца по имени Орландо Сото, который являлся бывшим чемпионом WBO и к тому времени я имел рекорд 47-1. Я вернулся и сказал Хамеду, что хочу сражаться с ним, он приехал в Штаты, мы добрались до переговоров, согласовали и получили бой - одно привело к другому. Я не думал, что это будет большая битва, потому что никто в Штатах не знал его. Но это оказалось больше, чем я думал. После боя я чувствовал себя потрясенным. Возможно, я мог бы построить бой иначе, если бы я знал, что всё это будет так серьёзно.
Я думаю, что даже в поражении я многого добился. Я не выиграл бой, но я определенно выиграл войну. Я обнаружил большую уязвимость в «Принце», много уязвимости в его стиле. Кажется, я действительно заложил план, как его победить. Я очеловечил его. До этого он был Суперменом там, сражаясь ни с кем, он приехал в Штаты и сражался со мной, и я отправил его на канвас. Он был великим бойцом, я думаю, что он был мне нужен, и он нуждался во мне. Мы хорошие друзья по сей день. Он был необходим для спорта. Он был очень взрывным, очень хорошим неортодоксальным полулегковесом.
Одна вещь, которую я хочу сказать о своей карьере, это то, что я сделал много вещей, которые были нетрадиционными, но я заставил их работать. Я нокаутировал правшей, левшей. Мой стиль - это Джит Кун До, я отдавал должное Брюсу Ли за изобретение Джит Кун До. У меня нет стиля, поэтому я мог выигрывать самыми разными видами или типами ударов. Бой с Гейнером, с Троем Дорси, я хочу, чтобы помнили, что я шел путём Джит Кун До Брюса Ли.
В годы после Хамеда Вы столкнулись с бывшим и будущим чемпионами мира в лице Карлоса Эрнандеса и Умберто Сото. Вы сумели победить обоих в тот момент, когда их считали намного лучше, чем Вы. Что позволило Вам превзойти их на том этапе Вашей карьеры?
Еще раз, когда люди сомневались во мне, это давало мне мотивацию. Мне нравится, когда люди ... Я люблю хейтеров. Я люблю их. Мне они нужны, всю жизнь, я люблю хейтеров, знаешь, что я говорю? Я подошел таким образом и стал чемпионом мира. Когда я потерял титул, именно поэтому я снова стал чемпионом мира. Когда люди думают, что я ничего не могу сделать, тогда я это сделаю.
С Умберто Сото я сражался фактически одной рукой. Люди этого не знают. Я повредил свою правую руку в спарринге с Уэйном Маккалоу в тренировке за неделю до боя. Моя жена сказала, что я сумасшедший, желая сразиться с ним одной рукой. У меня не было удара в этом бою. Я дрался с ним одной рукой, на самом деле, если бы у меня была цела вторая рука, я бы сбил его с ног. Сото был очень хорошим бойцом, но, как я уже сказал, еще раз, мне сказали, что если я выиграю бой, я получу шанс выиграть титул чемпиона мира и это меня мотивировало.
Также другим парнем, которого вы фактически обошли, был Фрэнки Арчулета.
Я сражался с Фрэнки Аркулета, когда он имел 18-0, был непобедимым, и после этого я должен был сразиться с Полом Инглом за титул чемпиона мира. Когда я выбил Фрэнки Арчулета и впервые победив его, тогда они сказали, что Ингл не станет защищать свой титул против меня. Я устал от этого с самого начала моей карьеры "мы будем сражаться с Кевином, мы будем сражаться с Кевином, ... я нокаутировал кого-то - и тогда они не хотят сражаться с Кевином". Это история моей карьеры. Я почти как Марвин Хаглер. Я левша, я мог ударить, я имел скорость, и когда я побеждал, внезапно начинались оправдания. На самом деле многие люди не знают, что большая часть моей карьеры, большинство из моих оппонентов зарабатывали больше денег, чем я, потому что я должен был отдать часть своего гонорара, чтобы они согласились сразиться со мной, включая Троя Дорси.
У вас был большой бой против Эрика Моралеса за промежуточный титул WBC в полулегком весе в 2000 году, а затем бой с Марко Антонио Баррерой в 2003 году, а и позже бой против Мануэля Медины за титул IBF в полулегком весе в 2006 году. Дайте нам свои впечатления от этих бойцов.
Я победил Медину, но бой отдали ему. Прежде всего, Эрик Моралес - мне пришлось подготовиться за десять дней к этой битве. Я уже не был в полулегком весе. После избиения Сото я стал легковесем и я победил его в младшем легком весе. Я получил звонок, потому что я победил Сото, но мне пришлось вернуться к полулегкому, которого я больше не мог делать. Поэтому, когда я сражался с Моралесом, у меня было десять дней, и мне пришлось потерять одиннадцать фунтов за за это время. Это был единственный способ сделать бой. Я на самом деле спарринговал с Оги Санчесом, готовя его к принцу Насиму Хамеду, и я был готов сражаться, во мне было 136, и я чувствовал, что смогу сделать 130, чтобы победить Моралеса. Но Моралес сказал нет, только 126. Я должен был спуститься. Поэтому я решил, что имеет смысл биться с ним в 130, а не 126, так как я больше не был бойцом полулегкого веса. Но оглянитесь назад, и Марко Антонио Баррера и Эрик Моралес хотели сразиться со мной в полулегком весе. Это забрало мое преимущество, потому что в тот момент я дрался в более крупном весовом классе, и я не мог без проблем делать полулегкий вес. Поэтому, конечно, они предложили мне достаточно денег, я бы сделал вес для весового класса, в котором я больше не мог сражаться, и это было скорее гарантированной победой для них.
Марко Антонио Баррера. Я думаю, что это отличный боец. Эрик Моралес? Я никогда не думал об этом, но я всегда любил Барреру. Я думаю, что Баррера был одним из величайших мексиканских бойцов, которых я видел, даже лучше, чем Хулио Сезар Чавес, я думаю, что Баррера был великим, великим бойцом. Если бы он дрался со мной тяжелее, это была бы другая история. Я умолял и умолял сделать это в 133, 134, но они сказали, что если я не сделаю этого в полулегком весе, я не получу бой. Это смешно, но в его следующем бою он был разбит Мэнни Пакьяо.
По мере того, как я стал старше, я стал сожалеть о том, что никогда не поднимался до 135 фунтов или не выиграл титул в 130 фунтов, что я мог бы сделать много лет назад. Все хотели драться со мной в полулегком весе. Они не дрались со мной в 130 или 135 фунтах. Я победил крепкую оппозицию. Я нокаутировал Пита Талиаферро до того, как Артуро Гатти сразился с ним, в бою за титул в 130 фунтах. Я сражался и бил Умберто Сото на 130 фунтах, но они никогда не дали мне выстрела, который я хотел бы получить в этих категориях. Если они давали мне титульный шанс, то это было в 126.
Вы упомянули Бога несколько раз. Кажется, Ваша вера в Бога сильна.
Ну, я знаю, что я здесь и стал тем кем стал из-за Него. Как иначе объяснить, что произошло? Как получилось, что я вижу куртку с желтой боксерской перчаткой на ней, иду в спортзал, становлюсь бойцом и чемпионом мира? Как объяснить это? Ничто в моей жизни не является нормальным и я всегда говорю людям, что я являюсь живым доказательством того, что есть Бог.
Мой отец и дядя не боксировали, никто из моей семьи не был в ринге. Моя мать не на наркотиках, мой отец не сутенер. Я не типичная история, которую вы слышите о бойцах. Я из семьи среднего класса, моя мать и отец были женаты 43 года, но я сражался с упорством парня, который пришел из сломанной семьи, с упорством худших из худших. Я был вполне заурядный парень за пределами ринга. Но когда я надевал перчатки, я становился другим - упорным человеком.